– Я упала с валуна и прикусила язык. Кровищи было море. Тут прибежала миссис Стенхоуп, злая как черт, и говорит: «Думаешь, ты самая умная?» Потом подошла мама и как мне врежет…

На этом месте у Кейт кончились слова. Она не знала, как внятно объяснить сестрам, что произошло.

– Это из-за Питера? – спросила Натали. – Вы с ним глупостями какими-нибудь занимались?

– Нет! – выкрикнула Кейт и почувствовала, как под ложечкой собирается сгусток света.

Она училась в Святом Варфоломее, а Нэт и Сара уже перешли в «Гиллам-Хай», а значит, ничего особо захватывающего младшая сестренка им в принципе сообщить не могла. Все самое интересное происходило в старшей школе.

Сара наклонилась к Кейт поверх тарелки:

– Нэт встречается с Дэмиеном Ридом.

– Сара! – возмутилась Натали.

– Она никому не скажет! – пообещала за сестру Сара.

– А-а, – сказала Кейт, чувствуя, что ее собственная история окончательно померкла. Она понятия не имела, кто такой Дэмиен Рид.

Сара продолжала:

– Она сказала, что, если забеременеет, возьмет напрокат машину, уедет в Техас, сделает аборт, а родителям скажет, что была на соревнованиях.

– Сара! – На этот раз Натали разозлилась не на шутку. – Я тебя убью!

– Почему в Техас? – спросила Кейт.

Нэт вздохнула:

– Не обязательно в Техас. Главное – подальше.

– Что, прямо одна поедешь? – Если они надеялись ее смутить, то фиг им.

– Сару возьму, – серьезно ответила Натали и выразительно посмотрела на среднюю сестру. – И тебя, если захочешь. Только не сейчас, а через пару лет. А вообще я надеюсь, что это не понадобится.

Кейт задумалась.

– А если вам, девчонки, понадобится отмазка, вы всегда сможете сказать, что навещали меня в колледже, – подытожила Нэт. Осенью ей предстояло перебраться в Сиракузы.

Мама вошла в кухню и принялась вытаскивать из холодильника и хлебницы все, что требовалось, чтобы сделать девочкам с собой бутерброды.

– Все секретничаете. – Она отложила для каждой из дочерей по три куска хлеба, по сливе и по бутылке лимонада, потом открыла банку тунца. – Смотрите, на автобус не опоздайте. У меня нет ни малейшего желания кого-то подвозить.

Миссис О’Коннор дважды вызывала Питера Стенхоупа во время переклички. Физкультурник мистер Скьявоне объявил, что сегодня очередь Стенхоупа быть капитаном, и оглядел класс, прежде чем выбрать другого мальчика. Всякий раз, когда кто-то произносил имя Питера, Кейт замирала от ужаса и радостного волнения, как будто он был рядом, и тайком трогала разбитые губы, где вчера трогал он.

– А где Питер? – спросил кто-то по дороге домой.

– Заболел, наверное, – ответила Кейт, пряча улыбку.

Выйдя из автобуса, она старалась не смотреть слишком долго на окна соседнего дома, опасаясь, что ее могут заметить. Машина миссис Стенхоуп стояла во дворе. Парадная дверь была закрыта. Когда автобус отъехал от остановки, Лина Глисон – она как раз поднималась на крыльцо со стопкой писем – помахала водителю.

– Питера сегодня не было? – спросила мама, когда они вошли в дом.

– Не-а, – пожала плечами Кейт.

– Ну-ну.

Потом она делала уроки, ужинала, мыла посуду – все, что велели, и вела себя тихо как мышка.

– Как ты себя чувствуешь? Покажи-ка язык, – сказала мама, когда Кейт заявила, что идет к себе почитать перед сном.

Кейт широко раскрыла рот и высунула язык так сильно, как только могла.

– Ну, вроде ничего. – Лина убрала дочери волосы с лица и прижалась лбом к ее лбу, как делала, когда Кейт была маленькой. – Расстроилась из-за своего друга?

– В смысле?

– Боюсь, ему больше не разрешат с тобой играть, Кейти.

– Мы не играем, мама. Господи, мне же почти четырнадцать.

– Как бы то ни было, я уверена, что тебя к нему больше не подпустят. И ты держись от них подальше, ладно? Питер хороший мальчик, но от его семьи одни беды.