– Как дела? – прогудел Джордж. – Ну ты и вымахал! Тебе отец что, удобрение в ботинки подсыпает?

Сначала все шло прекрасно. Взрослые говорили о выборах, жалели Майкла Дукакиса, спорили, взаправду Китти сожгла флаг в колледже или это были происки сторонников Буша. Потом Питер вышел во двор опробовать подаренную дядей прыгающую палку-кузнечик. Кейт крикнула «привет!» из окна своей комнаты, и он помахал в ответ. Когда он вернулся, в гостиной назревала ссора. За те пятнадцать минут, что он был во дворе, мама успела вдруг проникнуться ненавистью к Бренде. Энн кривилась на каждое слово гостьи, даже не пытаясь скрыть это от Джорджа. Кажется, дело было в том, что он с Брендой не венчался, хотя Питер не понимал, что тут такого и кому какое дело.

Первым повысил голос Джордж. «Уймись!» – сказал он и вскинул ладонь, давая понять, что его терпение на исходе. В ответ Энн подняла крик. В разгар отвратительной перепалки она ринулась в кладовую, схватила пылесос, подняла его над головой и замахнулась. Бренда взвизгнула. Все успели увернуться, а стаканы, столовые приборы и блюдо с картофельным пюре полетели на пол. Питер еще никогда не слышал, чтобы отец так кричал. Мама, все еще сжимая в руках пылесос, крепко зажмурилась. Питер попятился – и пятился, пока не уперся спиной в стену. Когда Энн убежала в спальню, хлопнув дверью с такой силой, что содрогнулся весь дом, четыре человека, оставшиеся в столовой, огляделись по сторонам и посмотрели друг на друга.

– Какого хрена, Брайан? – спросил Джордж. – С чего она так взбесилась? Что мы сделали не так?

– Нельзя сделать что-то так или не так, когда не знаешь, что так, а что не так, – смиренно проговорил Брайан.

В его словах была мольба о милосердии. Горькая откровенность человека, который перестал справляться со своей жизнью.

– Разве я тебя не предупреждал? – продолжал Джордж. – Разве я не предупреждал тебя… Сколько? Пятнадцать лет назад?

– Джордж. – Брайан бросил многозначительный взгляд на Питера.

Но Джордж не стал притворяться, что все хорошо, как это обычно делают взрослые. Он смерил Питера изучающим взглядом:

– А тебя, как я посмотрю, ничем не проймешь?

Кто засмеялся первым? Наверное, сам Джордж. Отец принес из кабинета бутылку и не стал возражать, когда его брат плеснул немного Питеру. Энн спускаться явно не собиралась.

– Все в порядке, зайка? – спросила Бренда.

К тому времени братья говорили громче. Брайан принялся рассказывать о былых временах и, увлекшись, стукнул кулаком по столу. Питер не узнавал собственного отца.

– Ну да, все хорошо, – беспечно отозвался он, словно вообще не понял, о чем это она. – А что?

Первый глоток алкоголя огненной стрелой промчался сквозь горло в желудок. Питер выдохнул – казалось, дыхание стало жарче. Он прикончил остатки залпом, как взрослый.

– Как скажешь, парень, как скажешь.

Пюре размазалось по полу, стаканы валялись на ковре. По-хорошему, картошку следовало сгрести обратно в миску, отнести в кухню и выкинуть в мусорное ведро, а стаканы поставить на бортик раковины, чтобы никто на них не наступил и не порезал ногу. Питер покосился на остальных – все ли обуты? Но начать уборку означало разрушить возникшую в комнате атмосферу, – и он просто отвернулся, чтобы не видеть беспорядка. Отец никогда не говорил так громко. И не бил кулаком по столу. Питер толком не знал, радуют его такие перемены или пугают. Джордж раскачивался на хлипком стуле. Потом они перебрались в кухню, а в столовой так и остался разгром. Джордж подлил еще немного в стакан Питера. Брайан заметил, но промолчал.

– Я, пожалуй… – Питер взял рулон бумажных полотенец и принялся подбирать разбросанную по полу еду. Бренда намочила губку и присоединилась к нему.