– …ну-у, с командиром отношения были не столь романтическими, и не такими продолжительными. А закончилось для него всё, вообще печально.

– «Вальнул» что ли его? – крепыш, затянувшись несколькими короткими затяжками, пустил вверх колечки табачного дыма.

– Типа того.

– Баба что ли подписала?

Уваров посмотрел на свой окурок, затем на ждавшего ответ крепыша.

– Идти надо. – решительно заявил он и отбросил окурок подальше в сторону, в очередное непроходимое препятствие в виде низкорослого корявого кустарника.

– Понятно. Что, старлей, влюбился в неё? А? Угадал?

Ответа не последовало, Уваров только прибавил шаг.

– Ясно. – догадался крепыш сам о правоте своего предположения, – Бабёнка, то хоть красивая была?

– Безумно красивая… я таких эффектных женщин никогда ранее не встречал.

– И больше уже не встретишь…

– Это ещё почему? – ухмыльнулся самодовольно Уваров.

– По «кочану». Надеешься живым отсюда выбраться?

– А ты чего, умирать сюда приехал?

Крепыш, бросил взгляд в спину Уварова, шёл позади него в полутора метрах.

По мере продвижения по плато, а оно тоже, постепенно пошло под уклон, заросли колючего непроходимого кустарника стали попадаться реже. На смену ему приходили деревца. Сначала они едва доходили до плеча, но по мере дальнейшего продвижения вниз, деревца становились выше, а голая каменистая почва постепенно покрывалась травой.

Спустя некоторое время на пути встретился ручей. Сверившись с навигатором, Лебедев кивнул на него и группа, один за другим спрыгнула в высохшее русло. Вода здесь была, она струилась маленькой тоненькой струйкой среди камней и травы. Но передвигаться здесь было намного проще и легче. С полчаса ходу, этим природным бульваром, и с кустов, густо росших по обоим берегам ручья, раздался негромкий окрик.

– Стой, кто идёт!

– Свои… – буркнул в ответ Уваров, не сбавляя ход.

– Пароль? – раздалось из кустов с другого берега ручья.

– Да пошёл ты…

Настроение у бывшего старлея за последние пару часов пути совсем испортилось. Доконала местная фауна в лице мелкой мошки.

Уваров быстро нашёл в зарослях путь к привалу группы. Первым же вышел и на полянку. Бодрствовавший в момент их появления командир группы махнул рукой, мол, доклада не надо, отдыхайте. Возражений не последовало.

С приближением вечера лагерь оживился. Люди отдохнули, пришли в норму. Кто-то занялся своими личными делами. Когда клонившееся к закату солнце спряталось за каменистый холм и на долину начали постепенно опускаться сумерки, командир собрал всех для последних инструкций.

– Это фотографии тех на кого мы будем вести охоту. Наша группа разбивается на тройки. Каждая тройка получает во владение отдельный участок. Все передвижения исключительно в ночное время суток. Ведём только визуальное наблюдение. Кто-то из них должен быть поблизости Их сигналы пару дней назад запеленговали в этом районе… – командир запустил по кругу с полтора десятка фото, – Если какая-нибудь из этих морд засветится, срочная связь со мной. В героев не играем, ждём подхода основных сил и ведём слежку. Там профи не хуже нас. – фото пройдя по рукам, круг вернулись к командиру, – …повторяться не буду, но напомню. Мы на территории другого государства, если обнаружим себя будем уничтожены. Поэтому, никаких контактов с местными. Сами понимаете, «спалитесь» – будете делать зачистку… поголовную зачистку… тотальную…

Крепыш, Лебедев и Уваров попали в одну группу. Получив целый рюкзак спецаппаратуры, как и остальные, их небольшой коллектив, с наступлением темноты ориентируясь по навигатору, отправился в свою зону ответственности.

Участок достался отдаленным, и добираться до него пришлось две ночи. Высокогорное плато осталось позади. Их группа, на исходе второй ночи, когда горизонт уже светлел, наконец, вышла на последний каменистый холм, который очень крутым склоном, поросшим реденьким лесом и густым кустарником, резко обрывался на три сотни метров вниз. Пока искали место для дневного ночлега, после ночного забега по холмам, солнце, окрасив горизонт в ярко оранжевый цвет, показалось из-за холмов, и осветила первыми лучами долину.