Погрузившись в собственные мысли, я вдруг и сама поняла, почему ветер дует с озера, или, по крайней мере, почему это может быть так. Меня осенило, когда мы проходили мимо мрачных руин древних арок, которые скрывались где-то там, в тени раскидистых дубов и тисов – мрачного наследия далекой эпохи, которое никто не решался потревожить.

«Что-то темное и мрачное все еще обитает там, и когда как не в Стихиаль, ему проявить себя… Древние нерли…»

Не так уж редки были случаи нападения странных существ, не поддающихся описанию. Или странных болезней, не поддающихся никакому лечению. Или странных видений, истолковать которые никому не под силу…

«…прямо как у меня», – эта мысль заставила меня горько усмехнуться.

Тяжело вздохнув, я решила отвлечься и посмотрела на людей вокруг. Казалось, только меня одолевают тяжелые мысли, у всех остальных же на лицах читалась блаженная радость и воодушевление. Они надели свои лучшие наряды, чтобы явиться в храм.

Я была занята рассматриванием очередной богато украшенной шляпки, когда что-то больно кольнуло руку. Я вздрогнула, и долго всматривалась, но ничего не могла увидеть. Или как будто ничего. Оглядевшись, я обратила внимание, что ветер стих, и какая-то необыкновенная мертвенная тишина воцарилась вокруг, повисла в воздухе, даже птицы замолкли. По улице двигалось нечто, которого здесь быть не должно было.

Оно неподвижно стояло, потом снова пускалось бесшумно бродить среди снующей толпы, вытаращив золотистые глаза-блюдца, лишенные зрачков. Увенчанная рогами голова в очередной раз склонилась ниже, позволяя лучше всматриваться, заставляя вздрагивать людей и отчего-то навевая им странное чувство беспричинного страха и ужаса.

Никто из прохожих, казалось, его не замечал, а оно было так близко.

В первые минуты я даже потеряла дар речи, но затем схватила сестру за руку и, не сводя глаз с чудовища, повела ее подальше от этого места.

Крисса только испуганно посмотрела на меня.

– Майлин?

– Крисса, ты видишь? Ты тоже видишь его?

– Что? О ком ты говоришь?

Когда мы миновали площадь, оставив незримое позади, я все равно еще долго не могла заставить себя отпустил руку сестры, то и дело бросающей на меня взволнованные взгляды.

Достигнув храма и зайдя наконец внутрь, я, может быть, впервые почувствовала облегчение от пребывания в этом священном месте.

Я давно не была здесь, и даже остановились на мгновение, завороженно любуясь. Было очевидно, что великое множество людей изрядно потрудилось, чтобы создать такое невообразимое по красоте архитектурное сооружение.

Огромные окна с изображениями Тысячеликого и его святых блестели и переливались, позволяя свету проникнуть и осветить зал, заполненный мелодичными звуками музыки и тонкими ароматами ладана и других благовоний.

Высокие колонны из редкого мрамора, были украшены в этот раз живыми цветами, как и алтарь, на котором полыхали свечи и горело масло, и сложно было не испытывать чувство благодарности служителям храма, каждый год создающим подобное великолепие, для тех, кто приходил приобщиться к тайне. Я сумела все детальнейшим образом рассмотреть, пока мы сидели на скамьях, молились и пели песни в честь Тысячеликого, словно Стихиаль была самым прекрасным праздником в их жизни. Так и было, на самом деле. Я чувствовала это, как никто другой.

°°°

…ее будто выскребли изнутри. Слишком поздно она поняла, что ее предали. Что-то холодное коснулось запястья, сковало его. В бездонном мраке горели глаза. Множество, множество глаз. На одной из стен вспыхнул символ, и она вскрикнула, но крик никто не услышал…

°°°

Я вздрогнула и открыла глаза.