Как тут не почувствовать себя всемогущим?..
***
Он проник в расположение войск Датэ незамеченным и то, как легко ему это удалось, сделало его ещё более самоуверенным. Илай помнил, как беспечно вёл себя, оказавшись в его шатре. В отсутствии хозяина он побродил вокруг да около, пошарил в его вещах. Его поразили белые ковры из драгоценного меха, который никто бы не додумался так варварски бросать под ноги. Торжество убийства во всём. Но ни золота, ни выпивки Илай не нашёл.
Похоже, Датэ соблюдал заветы отшельников, поэтому не прикасался к деньгам, алкоголю и женщинам… в том смысле, в котором бы стоило к ним прикасаться.
Стоило ему так подумал, как полог в шатёр качнулся. В глаза бросился алый - совершенно невероятный цвет для волос и совершенно немыслимая их длина для мужчины.
Илай даже не сразу понял, что вошедший человек и есть грозный предводитель Калек. Пусть даже крепкий и рослый Датэ всё равно был сложен не по меркам Калек - непревзойдённых бойцов, мастеров физических атак. Огнепоклонники с Севера - они были единственными из отшельников, кто тренировал тело с большим усердием, чем сущность. Все Калеки были сложены так, будто их отлили из металла боги, а не выносили в чреве женщины.
Поэтому Илай удивился их встрече даже сильнее самого хозяина шатра, хотя казалось бы...
- Старец, - сказал Датэ так, будто почувствовал его появление в лагере давным-давно. В отличие от караула, который заметил его за секунду до смерти.
- Пламя погребальных костров, - отозвался Илай, на что Калека утомлённо вздохнул.
- И ты туда же. - Он скинул с плеч тяжёлую меховую мантию, угольно чёрную, ещё более чёрную на фоне белых ковров. Присутствие чужака не смущало Датэ. Настолько что он открепил ножны с мечом и оставил их в стороне, на подставке. – Оказывается, меня предпочитают называть так не только люди, но даже отшельники.
- Разве тебя прозвали так не свои же? - Илай настороженно следил за ним взглядом. - Вы же там у себя на севере поклоняетесь огню.
- Но не я. Я земной огонь презираю, - признался Датэ. - И это прозвище оскорбляет меня.
- Почему? Ты ведь делал всё, чтобы его заслужить. Стольких прикончил...
- А скольких я помиловал? Скольких я спас? Я пощадил всех, кто впускал меня в города добровольно. Я объединил самые безнадёжные империи, раздираемые междоусобными войнами, под властью единого правителя. Положение в них если не улучшилось, то хуже после моего «вторжения» точно не стало. – Он задумчиво нахмурился. – «Пламя погребальных костров». Это где надо было так опозориться?
Посмотрев себе под ноги, на ящик, который принёс с собой, Илай предположил:
- Может, когда ты перебил весь клан Ясноликой Девы? Или ты думал, что война с женщинами добавит тебе чести?
Датэ прошёл мимо него, подставляя спину. Это был идеальный момент… Но Илай ждал ответа.
- Чести? Нет. Но это меня и не опозорило. На самом деле, никому кроме тебя до этого нет дела.
- Чего? – оскорблённо проворчал Илай, потянувшись к мечу на поясе.
Этот ублюдок рассуждал об убийстве Ясноликих так же хладнокровно, как и совершал его...
- Девы умерли для Внешнего мира и его жителей давным-давно. Они отгородились от людей, превращаясь из отшельниц в затворниц, а после и вовсе стали легендой. Они перестали спускаться даже в собственные святилища за сиротами и подношениями. Не показывались на глаза храмовым жрицам. От гордости, может. Или чрезмерной многочисленности своего клана. Такие проблемы возникают, если ты не стареешь, - проговорил Датэ, разглядывая географические карты и изучая донесения.
- Так вот в чём дело? Вы, Калеки, свихнулись от страха, решив, что ваш непримиримый враг превзойдёт вас численностью?