– Здравствуй, Василий. Смени гнев на милость хотя бы для Паши.

– Здравствуй. Не в этот раз. Они поступили неразумно, слишком неосторожно для своего возраста.

– Я понимаю твою боль от потери Николая.

Василий нахмурился.

– Сейчас нет брата, а есть только глава деревни, наказывающий за нарушение правил.

– По одному из правил я могу запретить наказание сына до десяти лет, – напомнил Никанор.

– Остальная часть говорит, что правило применимо лишь без смертельного исхода, – в свою очередь напомнил глава деревни.

– Прошу тебя. Паша не вынесет наказания. Хрупкий мальчик. Я только вчера решился на порку, – Никанор смотрел с болью в глазах, но разжалобить Василия оказалось невозможно.

– Нет! – жестко ответил Василий и пошел мимо собеседника.

– Я никогда не поверю, что в тебе не говорит брат, – крикнул Никанор вслед Василию. – Глава деревни не стал бы поступать столь сурово с маленьким мальчиком.

– Ты не знал моего отца, – не оборачиваясь, крикнул Василий. – Когда-то он послал на площадь своего пятилетнего сына. Тот мальчик давно вырос, но не забыл того дня и жестокого наказания за меньшую провинность.

Никанор побрел вслед за главой деревни. Он попытался и не смог защитить младшего сына. Оставалось молчаливое наблюдение на площади.

Мальчики шли и гадали о результате разговора папы с Василием. Они пришли к мнению, что глава деревни не уступит. Они еще никогда не видели подобного жесткого взгляда Василия. Оба хорошо понимали причину, но все же надеялись на смягчение, как надеется каждый провинившийся ребенок.

– Сами виноваты, – вмешался в разговор парень.

– Ты веришь в цветок папоротника? – спросил Генка.

– Сказки, – уверенно ответил парень.

– Зато ты любишь наказывать людей. Я видел твое лицо, – сказал Паша.

Парень ухмыльнулся и шлепнул ладонью по Пашиной попке.

– Я бы с удовольствием наказал тебя, но Василий решил сам это сделать. Эй, ты куда?! – крикнул парень, потому что Паша внезапно свернул направо и побежал.

Далеко мальчик убежать не смог из-за связанных сзади рук. Конвоир легко догнал Пашу и вернул обратно за шиворот.

– Эта была плохая идея, – держа Пашу, проговорил парень.

– На что ты рассчитывал? – удивился Генка.

– Сам не знаю, – признался брат. – Сорвалось.

– Василий может рассердиться и усилить наказание.

– Уж я молчать не буду, – расплылся в довольной улыбке конвоир. – Мне и достанется тебя выпороть.

Паша поморщился. Он и сам понял глупость побега. Какое-то ребячество овладело им. Теперь же за него может последовать расплата.

– Пошли скорее, – подтолкнул парень мальчиков в спины. – Нас заждались.

На площади собрались жители. На этот раз Василий приказал взять с собой детей старше шести лет. Во время наказания взрослых дети не допускались.

Помоста не было. Люди стояли недалеко от двух широких скамеек в ожидании виноватых. Мнения разделились. Одни считали наказание уместным для маленького Паши. Другие люди, в особенности женщины, были категорически против суровости приговора. Вполголоса шла перепалка. Все затихли, увидев приближение мальчиков.

Подходя к скамьям, Генка с Пашей искали глазами отца в толпе. Он стоял в первом ряду. Встретившись взглядом с сыновьями, Никанор отрицательно покачал головой, что означало отказ Василия.

Мальчики упали духом. Они рассчитывали на положительный результат для Паши.

– Тебе все же придется понести наказание, – проговорил Генка. – Прости, что тащил тебя за собой.

– Я сам шел, – возразил Паша. – Мог же уйти домой.

Подошел Василий.

– Почему мальчики еще не лежат? – строго спросил он.

– Паша пытался сбежать, – объяснил парень.

– Готовь их.

Руки мальчиков были развязаны. Они спустили штаны до колен, легли. Головы оказались рядом. Парень закрепил ремнями руки и ноги мальчиков. Отошел, уступая место главе деревни.