– Мне кажется, вазу лучше поставить в тот угол.

– Нет, там она будет мешать. Лучше рядом с диваном.

– А если подушка упадет и заденет ее? Нет, лучше в угол.

– Тогда мы можем задать и разбить ее.

– Ты что, собираешься сидеть в углах? Как ее можно задеть там?

– Согласна, лучше в угол. Возле дивана не будет не видно.

И тогда спор прекращался до нового повода. На самом деле, мама И папа редко спорят друг с другом, но иногда это происходит по всяким мелочам, как и у любой среднестатистической семейной пары. Порой мне начинает казаться, что они азартничают, специально начинают пустые споры, чтобы раззадорить друг друга. Со стороны выглядит даже забавно. В душе родители так и остались детьми, внутри они вечно молоды.

Мы закончили вечером, когда на улицах постепенно загорались фонари. Мама разогрела заранее приготовленную картофельную запеканку, пока я наскоро нарезала овощной салат. Простой ужин с маминой стряпней. Сев за стол, вдруг стало ясно, насколько же сильно я скучаю по ней, ужиная в своем собственном доме.

– Ну, – начал папа, дожевывая кусочек хлеба. – как продвигаются дела с новой книгой?

– Нормально, – слабо улыбаюсь ему в ответ. Не хочется говорить о действительности. Согласно ей, дела идут не так уж и радужно… Но, похоже, все и без этого ясно. Родители научены временем читать своих детей.

– Тебе нужно больше отдыхать. В двадцать пять молодежь то и дело не вылазит из клубов, постоянно на вечеринках, в пабах. Хватай Тейлор, и бегите развлекаться, пока есть время. – Отец замолчал, глядя на меня своими блестящими серыми глазами. Что-то еще вертелось у него на языке. – Но ты у нас не такая, да? Клубы не для тебя.

– Ты с детства была немного другой, – подхватила мама.

– Конечно, вещь никому другому не приходило в голову есть гуашь… Разве что Ван Гогу1.

Я закатила глаза и забросила в рот маленькую картофелину. Мама рассмеялась.

– Мы с Тейлор бываем в клубах и пабах, когда находим свободное время. Просто с моим графиком оно находится не часто. Обещаю, как только закончу книгу, сразу же устрою себе отпуск.

Они молча кивнули, и на время кухня наполнилась исключительно звоном посуды. Мы энергично жевали, переглядываясь друг с другом и изредка улыбаясь. Между нами словно завязывался мысленный диалог, каждый из участников которого думал, будто понимает других. Тихая семейная атмосфера продержалась таковой недолго.

– Есть кто-нибудь на примете, Крис? – игриво вздернул бровями папа. В последнее время он часто стал задавать такой вопрос, но на деле был очень строг, когда дело касалось парней.

– Не-а. Благородные судари перевелись на Земле, папенька. Мне пока что и одной вполне неплохо. Писатель должен быть свободен.

– Художник, вообще-то. Художник должен быть свободен.

– А кто сказал, что художник – это не писатель? Кстати, мам, дашь потом рецепт запеканки? Очень вкусно!

В воскресное утро мама решила испечь блинчики, игнорируя мои протесты сделать это самой.

– Сиди и жди, – раздраженно рявкнула она после двух моих попыток получить право повара.

Квартира наполнилась нежным тревожащим желудок ароматом. Такой аромат уносит меня в детство, когда ешь еще не успевшие остыть блины, обжигающие рот, вприкуску с большими ложками первичного джема, жидкого шоколада или взбитыми сливками, потому что ты еще и банок и тебя не беспокоит небольшой живот, не подходящий стандартам общества. И вот я выросла, уменьшилось количество поглощаемых блинов, джем обобщение заканчивается так быстро, первоначально беспокоить мелочи, по сути, и не особо важные, чтобы чувствовать себя счастливым. Я перестала ощущать себя маленькой девочкой, но это чувство возвращается каждый раз, когда я оказываюсь здесь, в родительском доме.