– Не можешь, – за его спиной показался наагалей Вааш. – Ползи мойся, пока я тебя сам не замочил в тазике.

– Значит, были на свидании, – Шаш принял версию и поднёс верхний лист к глазам. – «Первые следы беглецов…» О, это от виконта Моззи. Он был уверен, что вы бежали из города. «Первые следы беглецов были обнаружены в борделе госпожи Инан. Наагалей и его хранительница выпивали там, ели, оставили одежду в чистке, непотребно веселились с остальными».

– Наглая ложь, очень даже потребно, – Ссадаши наигранно обиделся. – Да, Дейна?

– Да, – сипло отозвалась женщина, – это ложь.

– Мы даже танцевали очень приличный танец, народный.

– Какого именно народа? – проницательно прищурился Вааш.

– Да нет, не тот, – друг весело фыркнул. – Давриданские поскакушки. И я был ещё трезв. Дейна первая начала. Да, Дейна?

– Да, – к всеобщему удивлению отозвалась женщина.

– «Ушли оттуда после полуночи, не заплатив и оставив одежду…»

– Голые? – неприятно изумился Дел.

– Верхнюю одежду, – уточнил Ссадаши. – Голые, – он многозначительно посмотрел на Дейну, – мы бы никуда не уползли. Там бы и остались. Да, Дейна?

– Нет, – едва слышно выдохнула хранительница.

– «Сбежали от сопровождающего…»

– Сам он нас потерял.

– «Притворились мертвецами и, обвязавшись саваном, проникли во двор почтенного горожанина, чем сильно его напугали. Потоптали грядки и сломали ворота».

– Поклёп! – решительно отмёл Ссадаши. – Не было савана.

Шаш отложил первый лист в сторону и с большим удовольствием поднял следующий. Когда император зачитывал его, наагасах хохотал до слёз.

– Показания стражи из городского суда. «Змеехвостый шпиён и его подельница спрыгнули на крышу суда с дракона. Улетая, ящер оплевал нас… – Шаш запнулся, следующее слово было густо замарано, – …просто оплевал, унизив тем ещё боле. Захватив крышу, злостные неприятели империи решили, что раз им не суждено проникнуть внутрь, то они унизят империю и Его Величество на крыше и начали распевать под государственным флагом непотребные песни. Когда же поняли, что возмездие близко, спрыгнули на дракона и были таковы. Флаг снят и замочен в святой воде, дабы очистить его от скверны».

Засмеялись только Лаодония и Амарлиша. Шаш позволил себе улыбку, а Вааш с Делом глаза закатили. Охранники же были мрачны: Шширар и Шем хорошо помнили, как перепугались и искали размазанные по мостовой тела.

Как ни странно, но улыбка сползла даже с лица Ссадаши. Наагалей смотрел прямо перед собой невидящим взглядом, явно вспоминая зачитанное событие, и кривил лицо.

– Дейна, ты ужасно лазишь по стенам, – наконец сказал он и, побелев, добавил: – Просто кошмарно!

У Дейны от воспоминаний кружилась голова. Она и трезвая бы по столь гладкой стене никуда бы не долезла. Боги, если бы наагалей в какое-то из пяти падений не успел её поймать, то Дед бы уже подстерегал её душу, чтобы на перерождение отправить. После падения с такой высоты она бы точно не вернулась, тело бы слишком сильно повредилось.

Шаш потянулся за третьим листом.

– Боги, ну и почерк. Словно Шайлина давриданские слова на наагатинский манер записывала. «Следы двух задниц…»

– Ты уверен, что правильно разобрал? – прищурился Ссадаши.

– Это единственное слово, написанное чётко. Так вот: «Следы двух задниц были обнаружены в квартале от здания суда. Они напали на оружейную мастерскую, связали охранника и украли арбалет, одну стрелу, один мешок и четыре кувшинчика краски «Стальной лист». На стене написали, что оплатить обязуется наагариш Делилонис део Ошадаран».

Наагариш нехорошо прищурился.

– Да заплачу я, не сердись, друг, – прищурился в улыбке Ссадаши.