Раашир даже порасспрашивал других глав, у которых наагашейд бывал с визитами и брал с собой это бедствие, но те мало что прибавили к известному. Кроме затейливых ругательств.

А вдруг наагалей прибыл сюда как шпион наагашейда? Может, наагасах как-то выдал себя, заронил подозрения… Вот Тёмные! Меньше всего Раашир хотел, чтобы красноглазый хитрец ползал где хочет.

– Так что думаешь? – император поднял глаза на сухого и морщинистого как изюм графа Мосце.

Советник сидел в кресле, опустив набрякшие веки, и казался спящим. Но на вопрос ответил незамедлительно:

– В этом году заговоров ещё не было, я уже начал переживать, что появился особо хитрый враг, чьих замыслов мы не видим. Любая оплошность может спровоцировать глав на негодование. Паттѐр[1] песчаных волков только и ждёт повода. Я всё ещё убеждён, что он хочет отделиться от империи. Это раньше, зажатые между нагами и вампирами, волки сидели тихо, но за прошедшие пятьдесят лет они укрепили связи с Харшнее и За̀зи, а те только и ждут возможности, чтобы начать священную войну с вампирами. Глупцы, – советник презрительно скривил губы.

Сумасшедшие кровожадные боги вампиров никогда не оставят своих «детей» в беде. Нужно быть безумцем, чтобы пойти против них.

– Я про другое. Не думаешь, что наагалей – шпион наагашейда?

– Каждый посол – шпион своей страны, – философски обронил граф Мосце. – Но наагалей Ссадаши определённо не совсем тот, за кого себя выдаёт. Мужчина его возраста и положения не может быть просто шутом при наагашейдисе. Да и его шуточки… – граф деликатно закусил губу. – Я прожил семьдесят восемь лет и ни разу не встречал среди нагов даже намёка на интерес к представителям своего пола. Наагалей Ссадаши будто бы пытается воспользоваться впечатлением, которое создаёт его странная внешность, и хочет нас убедить, что он странен во всём. Доверять ему, конечно же, не стоит.

– Я хочу приставить к нему телохранителя, который всегда будет рядом с ним. Не люблю неожиданности.

– Есть кто-то на примете? – советник заинтересованно приподнял веки.

Император с сомнением потёр лоб.

– Боюсь, если мы приставим к нему кого-то из охраны, то наагалей быстро доведёт беднягу до помешательства, – осторожно высказал опасения граф. – Мужчины очень пылко относятся к шуткам такого рода. Как бы нам не нарваться на скандал с наагашейдом за то, что мы не уберегли его посла.

– Может, приставить к нему… кхм-м-м-м… – Раашир многозначительно поиграл бровями. – Ну, того, кто благосклонно отнесётся к его шуткам.

– Если среди дворцовой стражи и есть мужчины с такими наклонностями, то они нипочём себя не выдадут. Их вытурят свои же. А искать, простите, мужеложца с хорошими боевыми навыками и вызывающего доверие вне дворца… это неразумно. Мы можем дать нашим врагам шанс проникнуть в сердце дворца.

Раашира неожиданно посетила блестящая идея, и он вскочил на ноги.

– Я знаю, кого к нему приставить.

***

– Нет-нет-нет-нет-нет!!! – Дерри отчаянно топала ножками и потрясала кулачками. – Почему именно моя хранительница?! Дейна моя, я её не отдам!!!

Разъярённая принцесса стояла перед столом в кабинете отца и была готова сражаться за свою охранницу.

– Дерри… – император устало вздохнул.

– Не отдам! Нет!!! Только попробуй забрать её у меня, – Дерри с угрозой наставила на отца палец, – и я сбегу! Вместе с ней. А ты кукуй здесь без меня!

– Дерри, мне очень нужна женщина с навыками телохранителя.

– Ищи другую! – неуступчиво отозвалась дочь. – Это моя! Не смей тянуть к ней свои руки!

– Где я найду другую? Она единственная женщина-воин на весь дворец.

– Ищи тогда не во дворце. Это не моя проблема. Дейна моя, а проблема не моя! – девчонка была готова стоять на своём насмерть.