Под строгим наблюдением толпы шумевших «братков» Эльвира произвела нужные манипуляции, остановила кровотечение, сделала перевязку.

– На, тётка, держи! Заработала! Отвечаешь за Кольку головой, усекла? – «рослый» небрежно сунул в карман Эльвириного халата пачку денежных купюр. Толпа нетрезвых парней, гогоча, удалилась из приёмного покоя.

– Кто пустил их сюда? На посту охрана! – тихо спросила Эльвира медсестру Инну Карловну, уткнувшуюся в журнал учёта поступивших пациентов.

– На посту тётка Надя сидит, тёща нашего главнюка! Она с места не сдвинется! Из мужиков один наш тщедушный Петрович, его ткни, он упадёт! Кто их задержит? Вы о чём, Эльвира Алексеевна? – отозвалась медсестра, предварительно оглянувшись на дверь.

– Иван Николаевич! Всё! Увольняюсь! Не могу! Ненавижу всех пациентов, до единого! – Эльвира положила на стол своё заявление на увольнение в связи с выходом на пенсию.

– Так, так… А где ваше гражданское самосознание? Увольняться, когда у нас не закрыты вакансии по терапевтам? Скажите, как я должен закрывать график ночных дежурств? Как? Да, вы отлично выглядите, никто не верит, что вы – пенсионерка! К примеру, наш реаниматолог Николай Петрович работает до сих пор, а ему скоро семьдесят два года. Я, конечно, понимаю, сейчас к нам, медикам отношение в социуме так себе… Многим досталось от неадекватных пациентов. Но именно вас, Эльвира Алексеевна никто не подверг телесным повреждениям. Нельзя в нашей профессии быть настолько щепетильной. Вон, в соседней области, нашу коллегу убили во время посещения больного на дому… Что касается того случая… Нет, я совсем не одобряю грубияна, который оскорбил вас. Мы же тот случай грубого отношения родственников больного Хрипунова расследовали. Я даже пробовал подать на них в суд. Но без результата. У нас по закону пациент имеет право высказывать врачу всё, что он думает, а врач такого права не имеет. Адвокат Хрипунова сослался на состояние аффекта у его родственника, когда он тащил вас по коридору. Дескать, он настолько переживал за жизнь брата, что переборщил с методом выражения, так сказать… Доказать, что вся эта братия была в алкогольном опьянении мы, к сожалению, не смогли… Ну, поработайте, милейшая Эльвира Алексеевна, хотя бы с годик, пока мы подыщем вам замену! – главный врач Артишников нервно размахивал листком с заявлением Эльвиры.

– Нет. Свой пенсионный стаж я выработала. Согласно закону, имею право на отдых. Простите, что ещё стою на своих ногах и не теряю сознания от чудовищной нагрузки, как это уже недавно случилось с нашим коллегой Петровичем в его семьдесят два года. И радоваться, что меня до сих пор не избили, не собираюсь! Считайте, что я начисто лишена гражданской ответственности! – твердо сказала Эльвира.

Клим, как всегда, поддержал жену.

– Проживём Элька! Видеть тяжело, какая ты приходишь с работы! Я прокормлю тебя, если ты, конечно, не станешь слишком прожорливой! – сказал Клим, узнав о решении Эльвиры уйти из медицины.

Через год после ухода на пенсию Эльвира Аргунова написала свой первый роман «Горячее желание».

Расслабление, наступившее после напряженных врачебных будней, просто ошеломило её. Эльвира с удовольствием читала в исторических романах о том, как протекают обычные дни обычного интеллигента в русских дворянских усадьбах и английских домах. Но представить, что она будет вставать в начале девятого и пить кофе до десяти часов утра, даже не мыслила в самых фантастических грёзах.

Сначала по выходным и праздничным дням Эльвира по протекции своей приятельницы Татьяны Ланкович, владелицы аптечной сети, иногда подрабатывала в соседней аптеке дежурантом, зарабатывая почти столько же, сколько за целый месяц в поликлинике. Но вскоре поняла, что плохо владеет знанием фармакологии, теряется, когда покупатели начинают задавать вопрос о свойствах препарата. Прежде она полагала, что врач лучше провизора знает о том, как действует лекарство в организме.