Со стороны, правда, это не казалось какой-то сложной преградой, и многие, недолго думая, смело сходу пытались форсировать ее. В результате некоторые отдыхающие лишались части своего имущества и предметов гардероба.

В основном это были шлепки, и Шайнинг Стар не зря опасалась подобного – он собственными глазами видел, как в море унесло несколько цветастых штук. Поймать или достать их не было никакой возможности, да и никто и не пытался.

Интересно, не ради ли этого он потратил накануне несколько часов, чтобы разрыть канал? К сожалению, ответа на данный вопрос он не имел. Все-таки не стоило перебирать с вином.

Вспомнив про вино, он слегка скривился. Последствия вчерашнего вечера еще давали о себе знать. Хотя раньше, в прошлые поездки, подобного не наблюдалось. Вечерние возлияния не имели никаких последствий на утро, что приписывалось чудодейственному морскому воздуху и прочим особенностям местного климата. Может, девушка была права, и он действительно потихоньку превращался в ископаемое?

Его мысли опять стали виться вокруг ее загадочной персоны, появившейся словно бы из ниоткуда и так в неизвестность канувшей. Теперь она казалась ему наваждением, приятным миражом, рожденным знойным южным солнцем. Может, он просто заснул в тени, и вся их беседа являлась сном?

И все же какое-то непонятное чувство рождалось у него в душе. Нечто давным-давно забытое, некогда ускользнувшее и рассеявшееся в лабиринте будней. Что-то такое беззаботное, настоящее. Ему на секунду показалось, он заглянул в другой мир, в чью-то чужую реальность. И она представлялась такой прекрасной по сравнению с тем миром, в котором обитал он сам.

Мысли его свернули не в ту сторону, и настроение, так неожиданно порадовавшее приятным наваждением, вновь испортилось. Захотелось забыться.

Он встал и выпрямился во весь рост. Собственно, не ради ли этого он здесь оказался – чтобы забыться? Тем более пляж к тому моменту уже был основательно заполнен, и ему там делать было нечего.

Пробираясь между разложенными полотенцами, сумками, зонтами и шезлонгами вкупе с их владельцами, он добрался до размытого протока. Ловко перемахнув через него в два широких шага, он направился в дальний конец пляжа.

Тем же вечером, когда солнце опустилось за горизонт и теплая южная ночь вступала в свои права, он сидел в прибрежном кафе под прозаичным названием «Анна». По сути, это был небольшой кирпичный домик с расположенной в нем кухней и к которому пристроили огромную двухэтажную веранду. Днем здесь завтракали и обедали отдыхающие с пляжа, а к сумеркам столовая переориентировалась в точку отдыха и кутежа.

К тому времени туда неспешно стягивались всевозможные гуляки, пока еще чинные супружеские пары, небольшие компании курортников, которые волею судьбы познакомились на отдыхе, а также некоторое количество местных. Последних он научился замечать с первого взгляда.

В заведении играла музыка из колонок под потолком. Звучала еще не громко, но так было заведено, что по вечерам она сменялась на живые выступления музыкантов и доносилось это потом на всю округу. Он знал подобное наверняка, потому как уже третий раз подряд проводил здесь вечера.

За эти три дня официанты, ловко снующие туда-сюда, успели к нему привыкнуть и поэтому особо не докучали, лишь изредка косясь на молодого человека, сидевшего тихонько в дальнем углу в гордом одиночестве. Небольшой стол, облюбованный им, приглянулся сразу: находился он сильно в стороне от сцены и танцпола, где обычно битком набивался народ. Поэтому шумные компании особо не докучали.

Так он и устроился на отшибе. Заодно отсюда прекрасно просматривался весь зал, а если повернуть голову, было видно море. Поэтому, заказав немного напитков и еды, он обычно сидел, думал о своем и наблюдал за вечерним празднеством.