– Знаешь, Василиса, а ты мне даже нравишься, – вдруг выдала Лисанта. – я была бы рада, если бы вы c Винса́ром поженились.

О как! Расту! Значит среднего рыжика зовут Винсар… Красивое имя. И парень, похоже, неплохой. Жаль, не в моем вкусе. Но в слух я этого говорить не буду. Зачем обижать хороших людей?

Так за разговорами прошел день. Я помогла Лисанте собрать чемодан. Мы вместе пообедали. Несколько раз в нашу идиллию вклинивались Милада с Анми́ром (это младший из рыжиков, мой спаситель), которые периодически то куда-то пропадали, то появлялись. Где они носились, знал только ветер. Остальные, как выяснилось были на работе.

Вечером за большим столом собралась вся семья, и я. Я, наконец, удовлетворила всеобщее любопытство – рассказала о своем подводном перемещении между мирами. Милка с Анмиром из всего рассказа вычленили самое понравившееся слово – цунами. Выспросили его значение, и весь вечер примеряли его ко всем членам семьи. В результате сошлись на том, что лучше всех это прозвище подходит мне. За что получили звонкие подзатыльники от Винсара.

Кстати, Лисанта меня не обманула – то, что я нравлюсь ее брату не заметил бы только слепой: парень весь вечер околачивался возле меня, ухаживал за столом, и практически не сводил с меня глаз.

Вот попала, так попала!

Утром следующего дня Лисанта опять была мрачнее тучи, ни с кем не разговаривала, и практически не выходила из своей комнаты. Мне уже стало казаться, что это ее обычное состояние, и отбор тут ни при чем.

Я чувствовала себя гораздо лучше, миссис Урмина мне уже даже повязку сняла, и поэтому мне не сиделось на одном месте. Чтобы чем-то себя занять, я решила осмотреть двор и прилегающие к нему окрестности. Вышла на крыльцо и чуть не споткнулась о чемодан. Видимо, в порыве гнева, невольная участница отбора выставила его сюда, чтобы глаза не мозолил.

Я побродила вокруг дома. Позаглядывала во все закоулки. Заскучала. Вышла за калитку. Прошлась вдоль улицы туда-сюда. Никого не встретила. Тишь. Только где-то вдалеке резвится детвора. Решила вернуться в дом, и поискать себе занятие там. Едва приблизилась к калитке, как услышала быстро приближающийся стук копыт. Оглянулась – на меня неслась большая карета, запряженная четверкой вороных лошадей неизвестной мне породы. Убежать не успеваю, – подумала я, и в прыжке перемахнула через калитку – хоть какая-то защита будет. К счастью, она не понадобилась: местный гужевой транспорт резко затормозил в нескольких сантиметрах от ограждения и от меня. Ну и водители у них тут! Морда одного из коней оказалась перед моим лицом – здоровяк, шумно дыша, попытался меня обнюхать. На Земле я таких не видела, поэтому стала внимательно рассматривать. Эти кони телосложением походили на наших тяжеловозов, такие же мощные, но еще крупнее. Глаза у них отливали красным, что смотрелось жутко – как будто они были родом из преисподней. Засмотревшись на странных зверушек, не заметила откуда возникли три двухметровых амбала, внешне чем-то смахивающие на красноглазых лошадей.

– Мисс Лиса? – поинтересовался самый амбалистый.

Я зависла – откуда он знает мое имя, которым меня называли только мама и бабушка?

Растерянно мотнула головой в знак согласия.

– Тогда, мы за вами.

И без пояснений за подмышки выдернул меня со двора и подтолкнул к открытой двери кареты. Два других уже тащили чемодан Лисанты. И тут до меня дошло. Я повернулась к амбалу:

– Я не та, кто вам нужен.

– Вы в этом доме живете? – зачем-то спросил «шкаф».

Я кивнула.

– Значит, та, – заключил этот умник, и в наглую стал меня запихивать в экипаж. Расставив руки и ноги пошире (благо сегодня была в брюках), я вцепилась в дверной проем, и никак не желала пропихиваться внутрь. Амбал, пыхтя, принялся отдирать мои руки от кареты, и у него это постепенно начало получаться. Я, конечно, не сдавалась, но силы-то явно были не равны. Впрочем, мой противник, похоже, тоже устал. На короткий промежуток времени он оставил в покое мои руки. Воспользовавшись заминкой здоровяка, я немного подтянулась вверх, чтобы мой затылок оказался на уровне его лица, и со всей дури жахнула ему головой в нос. Амбал охнул и со стоном осел. А я отключилась – про шишку-то на затылке я забыла!