Мать короля, Мария Медичи, тоже не отличалась целомудрием. Ещё при жизни Генриха IV, она умудрялась наставлять ему рога.

Как-то раз, король Генрих, совершал прогулку в окрестностях Парижа. Он остановился, нагнулся, просунул голову между ног, и сказал, глядя на город:

– Ох, сколько гнёзд, принадлежащих рогоносцам!

Один сеньор, бывший рядом с ним, повторил тоже, что проделал король, и тут же воскликнул:

– Сир, я вижу Лувр!..

Де Бриан весело и громко рассмеялся. Шаньи последовал его примеру. Когда друзья насмеялись вдоволь, Шаньи продолжил:

– А вот ещё один забавный случай. Однажды королева Мария Медичи, эта толстая флорентийка, сказала:

– Я бы хотела одной ногой быть в Сен-Жермене, а другой в Париже.

На что Франсуа де Бассомпьер, ответил:

– В таком случае, я бы хотел находиться в Нантере. Не поняли?

Де Бриан отрицательно повёл головой.

– Да всё дело в том, что Нантер, находится посередине, между Сен-Жерменом и Парижем.

Шаньи и Бриан, вновь оглушительно расхохотались.

– Да, Александр, Париж, а особенно королевский двор, это сосредоточение интриг, зависти, злобы, коварства, измен, подлости и предательства. Там всегда сильный пожирает слабого. У кого больше денег или есть влиятельные друзья, тот всегда оказывается прав, но к счастью, встречаются там и благородные люди, которые ставят свою честь, дороже жизни. Есть там верные и преданные друзья, только надо постараться их найти. А иначе, иначе, всё было бы очень и очень скверно.

Я верю в вас, Александр. Вы молоды, храбры, умны, превосходно владеете шпагой. Вы найдёте свою дорогу в жизни, сумеете пробиться наверх, завоевать богатство, уважение, славу, тем более, что у Вас есть я. Я всегда окажу Вам всяческую помощь и поддержку, помогу советом, знаниями, да и всем остальным, если конечно, вы будете в этом нуждаться.

– Благодарю Вас, граф. А позвольте Вас спросить?…

И не дожидаясь разрешения, Бриан продолжил:

– Вы ведь состоите у кого-то на службе? Кому Вы служите?

Де Бриан не спросил о роде занятий графа, он сам многое видел, а Педро, ему как-то намекнул, о роде деятельности графа де Шаньи. Александр был умным юношей, чтобы обо всём догадаться самому.

Какое-то время Шаньи молчал, и Александр уже подумал, что ответа не будет. Но граф, всё-таки ответил:

– Я служу Франции. Отцу Жозефу.

– Священнику?

– Да, священнику. Но этот священник, стоит десятка, а то и сотен, военачальников и министров.

Александр хотел больше расспросить об этом отце Жозефе, но по твёрдо сжатым губам де Шаньи, Бриан понял, что ответов больше не будет.

Около девяти часов утра, без помех миновав стражу у ворот, они въехали в Палермо.

До предела возбуждённый рассказами Шаньи, о доступности женщин в Париже, де Бриан, с диким вожделением посматривал на всех встречаемых по дороге женщин, щедро раздавая им свои улыбки.

Шаньи уверенно правил лошадью, и у Бриана сложилось такое впечатление, что граф уже бывал раньше в городе, и он движется, к определённой цели.

Проезжая мимо одной из церквей на окраине Палермо, Шаньи остановил коня и спросил у Бриана:

– Александр, знаете ли вы, чем знаменита эта церковь?

– Нет граф. Мне это не известно.

– Это церковь Святого Духа. По приданию, именно отсюда, с колокольни этой церкви, на Пасху, в марте 1268 года, прозвучал призыв к восстанию и восставшие сицилийцы, перебили всех французов на острове. За одну ночь, только в одном Палермо, было убито 2 тысячи французов. Восставшие убивали даже местных, сицилийских женщин, которые были замужем за французами.

Король Сицилии Карл I Анжуйский, брат короля Франции Людовика IX Святого, пытался разбить мятежников, но восстание было очень хорошо спланировано папистами и арагонцами, щедро финансировалось Византийской империей, и он потерпел поражение. В результате островом и Южной Италией завладели испанцы.