Еще Маша рассказала что Паулина, девушка упрямая, и всегда хотела доказать отцу, что имеет свое мнение. Однако ей не везло с кастингами – важные роли все время доставались другим.

– В то утро, она была необычайно взволнована. – рассказала она моим коллегам. – Сказала, что ей попалась реклама, которая сделает ее известной и принесет наконец долгожданный успех.

Что это за реклама и куда отправилась Паулина, девушке было неизвестно, подруга лишь пожала плечами и сообщила, что торопится на встречу и расскажет, а вернее покажет все позже, потому как боится сглазить удачное начало.

Другие сообщили еще меньше сведений.

– В университете за девушкой не наблюдалось никаких странностей в поведении. Она хорошая прилежная ученица, уроков и семинаров не пропускала, на развлекательные мероприятия не ходила, не пила, не курила, наркотиками не баловалась. Друзей, как собственно и врагов, не имела, со всеми держалась одинаково ровно. «Вообще, она была хоть и успешная ученица, но ничем особенным из толпы не выделялась. – сказали в ректорате. – Обычно мы знаем все, либо о гениальных студентах, либо об откровенно бездарных, либо о активистах, либо о настоящих сорвиголовах. Паулина не относилась ни к тем ни к другим. Оплата вносилась полностью и вовремя, занятия не прогуливались». И на этом – всё! – подытожил капитан Скворцов.

Ничего не дали, ни опросы соседей Бородиных, ни поездки в столичные киностудии, куда по словам водителя, он частенько подвозил дочь хозяина, где ежедневный поток соискателей превышал несколько тысяч человек. Беседа с водителем не прояснила и того, куда могла пойти девушка, и что за реклама ее так вдохновила.

Несколько раз звонил сам Олег Ефремович, но ни ему, ни мне нечего было добавить к тому, что уже было известно ранее.

Это был тупик. Версий пока больше не было. Нам ничего не оставалось как ждать, может объявления в газетах или по телевидению что-то дадут.

Просиживать штаны попусту в кабинете смысла не было, Вера все еще дулась на меня за вчерашнее, и я решил пойти на вечер выпускников нашей школы.

– Развеяться мне не помешает. – шепнул я себе, смотрясь в маленькое затертое зеркало, висящее у нас на двери.

– Стар ты стал, браток! – констатировал я. – Но, будем надеяться, что и моих одноклассников обошел вирус вечной молодости.

Я пожелал Григорию не засиживаться допоздна и пошагал домой, прикупив по дороге пару бутылок пива и пакет с фисташками.

Дома меня ждала тишина. Нарколог, которого я просил помочь Женьке, забрав вознаграждение уже удалился, а сам парень мирно спал на своей кровати. Я тронул его за плечо, чтобы убедиться, что с парнем все в порядке. Женька чуть приоткрыл глаза, и увидев меня, прошептал:

– Берегите Дашку, она вам поможет. Все они превратятся в единое гениальное целое.

С этими словами, он перевернулся на другой бок и тихо засопел.

– Ну и что мне делать с этой информацией? – спросил я сам себя. – Отчего и как беречь Дашку. И если ее беречь, то как она сможет нам помочь. Ладно, пусть все идет своим чередом, уверенности, что это не простой похмельный бред, у меня не было.

Я постарался выкинуть все мысли о новом деле и сосредоточился на подготовке к вечеру встречи с давними товарищами – умылся, побрился, в кое-то веки смазал лицо Вериным кремом, который она почему-то не захотела забрать с собой… Собираться без помощи жены или племянника было трудной для меня задачей – я никак не мог запомнить на каких полках лежат нужные мне вещи, поэтому провозился больше часа в поисках носового платка и одеколона. Как сейчас одеваются «свободные» люди, не носящие костюмов и формы я решительно не мог представить – эти детали никогда не задерживались в моей голове. Что мне следует надеть на встречу – строгий костюм или вот этот веселенький свитер, с забавным принтом из елочек и птичек, который подарила мне Вера?