На эти общественные союзы и опирались политические партии. Кроме того, партия Степана Фенцика по инструкции из Варшавы находилась в тесном контакте с Чешской партией национального объединения.

Русофильское движение в Подкарпатье было довольно сильным. В 1920-е и в начале 1930-х годов оно пользовалось поддержкой губернатора и чешских вице-губернаторов. На его стороне была и партия Автономный земледельческий союз Ивана Куртяка. Тогда это русофильское движение делало вид, что занимает позицию на стороне чехов и разделяет их централистскую концепцию. Однако чешские власти уже тогда знали, что этот союз действует на средства венгерского правительства, а Фенцик добивается того же от польского.[336]

После смерти Ивана Куртяка русофильское движение благодаря стараниям чехов распалось. Из его частей были созданы собственные русофильские группы в аграрной партии и партии лидовцев – народных социалистов. После распада русофильского движения часть их под руководством Илариона Цуркановича перешла на сторону чешских аграриев, а другая, под руководством Йосифа Каминского, – объединилась с Чешской партией народных социалистов. Небольшая часть их осталась со Степаном Фенциком и Андреем Гагатко. Так чехи одолели русофильское движение и использовали его в своих интересах. Они перешли к поддержке русинизма – самого слабого из трех политических течений.

Что касается венгерского политического направления в Подкарпатье, то сначала здесь действовали две политические партии: Венгерская партия христианских социалистов, которую возглавляли Эгри и Карой Хокки, и Венгерская национальная партия во главе с Эндре Корлатом. На парламентских выборах в 1935 году они совместно с немцами получили мандат в палату представителей. В 1936 году эти две партии объединились и образовали Объединенную венгерскую партию, руководящую роль в которой занял Эндре Корлат. Партия ориентировалась на хортистскую Венгрию и сотрудничала с Автономным земледельческим союзом Андрея Бродия.

В Подкарпатье тех лет заметным было и еврейское политическое движение, большинство в котором составляло ортодоксальное направление, а меньшинство – сионистское. Это движение было в крае довольно влиятельным, что объяснялось зажиточностью еврейского населения. На выборах в чехословацкий парламент еврейские партии не выступали самостоятельно, а поддерживали чешские. Так, лидер сионистов Хаим Кугель попал в парламент по списку Социал-демократической партии Чехословакии. На проходивших тогда же выборах в краевое управление выступили две еврейские партии: Еврейская республиканская партия и Партия евреев в Чехословакии, набравшие 21 130 голосов.[337]

Немецкое национальное меньшинство было малочисленным и не отличалось политической активностью. Тем не менее в крае существовали три партии: партия Генлейна, Немецкая социал-демократическая партия и Германский христианский союз. На выборах в парламент 1935 года они выступали вместе с венгерскими партиями.

Хотя число чехов, проживавших в Подкарпатье, было невелико, в крае существовали филиалы всех политических партий, действовавших в Чехии. На последних выборах в краевое управление чешские партии в Подкарпатье получили 80 тыс. голосов.

В период чешского господства в Подкарпатской Руси издавалось 118 газет, в том числе 70 выходили на русском, руськом и украинском языках, 31 – на венгерском, 10 – на чешском, две – на иврите и пять газет были смешанными.[338]

В период чехословацкого господства в Подкарпатской Руси, в 1920-е и особенно в 1930-е годы, когда там увеличилось число бежавших из России на Запад эмигрантов, в печати, на митингах, собраниях усилилась кампания вокруг языкового вопроса в Подкарпатье. Точнее, об этнической принадлежности большинства в крае – кто проживает на южных склонах лесистых Карпат, кто такие русины: русские, украинцы или особое славянское племя. Дело дошло до того, что в зависимости от учителей язык преподавания в школе был неодинаковым. Это зависело, особенно в средних школах, от того, какие преподаватели-эмигранты преобладали – русские или украинцы.