– Дедуля, я испугалась, это папа приехал, а это ты! Соня, смотри, это дедушка мой приехал! – и давай обниматься, и все ощупывала его пальто и рубашку, будто сомневалась, что это правда он.

– Надюша, а почему ты испугалась, что это папа? – спросил дед, когда они уселись на скамейку у окна. Он вынул яблоко и бутерброд с колбасой, и Надя с жадностью накинулась на еду. – Тебя ведь он из школы обычно забирает?

Она смутилась и как-то потемнела лицом.

– Он… Он меня обижает. Ругает все время, пока мама не видит.

– А ты ей говорила?

– Говорила. Она сказала, что он просто переживает за меня. Он хочет, чтобы я была самостоятельная, и делала все, как взрослая.

– Но тебе же всегда нравилось быть самостоятельной! Ты, когда маленькая совсем была, у меня постоянно все отбирала. То книжку, то молоток. А говорить ты тогда умела только «дай» и «не хочу». Но какая уверенность в своих силах!

Надя уставилась в пол, медленно жуя бутерброд. Дед обратил внимание, что выглядит она плоховато, и будто похудела.

– С тобой… Как сказать… Это не страшно было.

– А с ним страшно?

– Да.

Дед решил дождаться Б. и выяснить, какие у него планы относительно Надиной учебы.

Из ее рассказа он понял, что с русским все хорошо. Надя тут же достала тетрадку и написала: «дедушка и Надя едят бутерброд». Буквы еще кривоватые, зато ни одной ошибки. Дед восхищался на все лады, а она сияла. Но, когда речь зашла о математике, тут же скисла.

Математику ведет директор школы со сказочным именем Василиса. Дети все уже с первоначальными знаниями. Дед познакомился с Надиной подружкой Соней. Решил эксперимент провести, дал Соне в игровой форме пару примеров. Сложение, умножение – все решила, а Надя все еще не понимает, чем эти действия отличаются. Да что уж там, она цифры-то между собой плохо различает и пишет их с трудом.

Цирк какой-то. Конечно, есть дети, которые в тринадцать лет школу заканчивают, но ведь это уникумы! Надя – обычная девочка. Она способная, но концентрация у нее – как у всех пятилеток. Очень старается, но просто не может высиживать уроки по сорок минут. Эта Василиса сразу пожаловалась деду, что Надя капризничает, отвлекается и других отвлекает.

А математику ей нужно было объяснять дома, в школе она с ней никогда не разберется! Не будут же отдельно под нее систему продумывать. Мы были уверены, что Вика этим займется, а они взяли и отправили прям с детсадовским уровнем.

Надя поела и сразу заснула у деда на плече. Бедный ребенок. Всех давно забрали, а Б. все не появлялся. Директриса с явно накопленным раздражением рассказала, что он всегда опаздывает, а Надя спит у них на скамейке.

Спустя час, наконец, явился. Деду он сразу обезьяну напомнил – ноги какие-то непропорционально короткие, а руки длинные. Весь неухоженный, мятый, идет вразвалочку. Волосы до плеч, и все лицо в зарослях.

– Юрий Александрович, это ведь вы? – он принялся жать деду руку, будто тот ему жизнь спас. – Как я рад наконец-то познакомиться! Ужасно уважаю ветеранов, их ведь так мало осталось…

Б. так раскричался, что даже уборщица на другом конце коридора прислушалась. Дед смешался, не ожидал такого напора. Принялся объяснять, что с Надей нужно заниматься дома, иначе она безнадежно отстанет.

– Ну уж нет! Я от нее сам не отстану! – расхохотался Б. Вроде веселится, а глаза темные, как ямы… – пока не начнет примеры щелкать, как орешки!

– Василиса Сергеевна сказала, Наде тяжело уроки по сорок минут сидеть. Она еще маленькая для такого. Выходит, что отвлекается сама, и других отвлекает. А уроков еще и по пять-шесть в день. Может, договориться как-то, чтобы она до половины сидела? Или забирать ее раньше?