Так же, что было тоже вероятно, владельцы шахт, зная о происхождении рабов, опасались, что сторонники семьи Дугамал, которых в империи было предостаточно, могут устроить им побег и не желали, вкладывать деньги, в такой ненадежный товар.

Вскоре их караван тронулся дальше и стоило повозке оставить позади последние дома шахтерского городка, Аяса услышала отдаленный рокот, усиливающийся по мере приближения к мосту, за которым начинался подъем в ущелье, ведущее к перевалу, вскоре превратившийся в грохот водопада.

Насколько Аяса знала, на вершине отвесной скалы, видневшейся неподалеку, справа от моста, на плато, было горное озеро, вода которого, с ревом низвергалась вниз, заполняя начало ущелья водной взвесью, мигом пропитавшей всю одежду и тенты повозок.

Только через пару тайтх, караван покинул туманную пелену и вдали, стало можно различить, перекрывающую ущелье, крепостную стену, с правой стороны которой, ближе к скалам, как она знала, возвышались башни форта Волтерс, пограничного поста княжества Икения.

Добравшись до княжеской крепости, караван проследовал между двух крепостных башен, с установленными на них метательными машинами, вкатив во внутренний двор крепости, где остановился. К возглавляющей караван карете подошел офицер, приняв у Енина документы на «живой товар» и пару золотых монет таможенного сбора. В тоже время, к каждой повозке подскочили солдаты, бегло осмотрев их изнутри, после чего, подбежали к своему командиру и тот, махнул кучеру кареты, позволяя каравану продолжить движение.

Покинув крепость Волтерс, караван проследовал мимо расположенных неподалеку, вдоль дороги, «Почтово-Курьерской службы», торговой лавки и, к удивлению, Аясы, очередной постоялый двор, так же остался позади, что могло означать, что ее хозяин, либо рассчитывал, добраться до следующего населенного пункта засветло, либо решил, продолжить движение и ночью, не заботясь об отдыхе, ни возниц, ни тянущих повозки рибардов.

Повозки вкатили, на мост, через небольшую речку и оставив справа и позади жилые кварталы княжеского шахтерского города, как проронил один из сопровождающих их стражников, также, как и крепость, носящего название Волтерс, выбрались на тракт, что позволило, увеличив скорость движения.

Монотонный скрип колес и мерное покачивание повозки действовали успокаивающе и Аяса даже задремала, проснувшись только для приема пищи, что с ее увечьями, было несколько затруднительно. Хорошо еще, что к ее «спутнице по несчастью», присоединилось еще две мейры, с которыми она, так же, как и с Дунейкой, быстро подружилась и теперь, к ее питанию, по мимо яклы, добавилась еще и овощная кашица из земляного ореха, смешанного с солнечным корнем, которую, ее новые подружки, готовили с помощью магии огня.

Когда же стемнело, Аяса, как и, доги Бриеан, с миленькими пушистыми висячими ушками, грудастая корви Жейро и колкая на язык, задиристая дикой Дунейка, прилегли, зарывшись в накиданные в повозку шкуры и прижавшись друг к дружке заснули, проснувшись уже за полночь, как раз к окончанию дамхада, когда повозка сбавила ход и снаружи послышались голоса.

Как вскоре стало ясно, караван прибыл в княжескую деревню, Тойракен, где и остановился на постоялом дворе на ночь. Аяса опять ожидала появления своего хозяина и его домогательств, но в этот раз он видимо успел изрядно напиться в харчевне при постоялом дворе, и заглянув в их повозку, пьяно рыгнув перегаром, выволок из повозки одну из рабынь, удалившись с ней, в направлении постоялого двора.

На следующий день, с самого утра, караван двинулся дальше и за восемнадцать ханд, к полуночи, достиг Тойры, где они, опять остановились на постоялом дворе на ночлег. Хозяин Аясы, опять попытался затащить ее в кровать, но вновь, не в силах справиться с отвращением, вызванным ее уродством, оставил ее в покое.