“Мы создали мир линейным!

Вселенная дарит нам”, – повторила личинка, и Оля дописала за ней:

“Путь от метро до кофейни

И путь от рожденья в ад”.

А что? – подумала Оля и продолжила стихотворение, не особенно цепляясь за смысл и только следя, чтобы ритм совпадал с первыми строчками. В конце-концов, она уже свой шанс почти похерила – не сделать попытку было бы совсем обидно. Но как же она умудрилась перепутать числа? Оля была супер-уверена, что дедлайн был завтра, в пятницу. Видимо, просто сожрались куда-то дни, или вообще – темпоральная аномалия случилась, иначе и быть не могло. Объяснение было пусть и фантастическим, но зато успокаивающим, и можно было себя оправдать полностью и не мучаться.

Впрочем, получалось плохо, потому что не думать о том, что вот так и просираются шансы одни на всю жизнь, Оля не могла. И продолжала по кругу думать это, когда спешно дописывала до конца рабочего дня свое творение в пять четверостиший, и когда постила его с нужным тегом в ленте сайта с новосозданного аккаунта. На другие заявки она посмотрела только мельком, чтобы не расстраиваться, и все равно опечалилась – конечно, никто не делал, как она. Заявки были все НОРМАЛЬНЫЕ, вдумчивые, у многих даже с приложением краткого описания того, кто они, авторы, такие, с регалиями и всяким таким прочим.

И она. Со вселенной и личинкой в ухе.

Нет, конечно, здорово было бы вот р-раз – и победить, но совершенно не реально. забывшись, Оля, конечно, немного мечтала. Конечно, выиграть было бы классно, там же было обещано не абы что, а КНИГА, а изданная книга без такого подарка судьбы Оле просто никогда не светила, она же не Ру, которому любезные коллеги принесут издание с ISBN на блюдечке. Она … всего лишь она.

И вряд ли благодарные читатели какие-нибудь такую крупную поддержку окажут. Не так их много, тех читателей. В общем, выиграть издание было, наверное, единственным настоящим шансом когда-то подержать в руках свою собственную книгу, получить признание хотя бы немного и заявить о том, что она, вот такая вот Оля-ля, не просто девочка, а девочка с книжкой.

“Верь в себя”, – написал ей Смоленский метромост на своем дугообразном световом табло, когда она переходила через Москва-реку параллельно ему. – “У тебя есть шансы”.

– Буду я во всякую гадость верить, – пробубнила себе под нос Оля, отворачиваясь от него и утыкаясь в телефон.

Оповещений на шторке было слишком много – Оля даже испугалась на мгновение, что она промечтала ядерную войну или что-то вроде.

Но нет – она промечтала только свою победу. Пульс сразу подскочил и забился где-то в горле, и в первый момент Оле реально показалось, что она съехала по иголке вероятностей в другой, альтернативный мир, потому что ее ник совершенно определенно был в посте о победителях, а почта была забита оповещениями с сайта о новых комментариях к ее записи и о личных сообщениях.

Ни жива, ни мертва, она стала открывать все по очереди, толком даже не вчитываясь в половину или больше. Но в лицо все равно плеснуло горячим – кроме нескольких вежливых поздравлений, большая часть того, что она заслужила своей победой было не просто токсично, в модном смысле этого слова, а уже просто неприлично. Токсичность Оля узнавала в лицо. Токсичны были Лада с Эммой, например, а вот то, что лилось на нее через экран было просто потоком отборной ненависти. Причем ненависти не коллективной, а индивидуальной – один из участников, похоже, воспринял ее победу, которую она толком даже прочувствовать не успела, как личное оскорбление эпичных масштабов, и это было ужасно странно.