– Это Столовая. Здесь едят. – Воплин роскошным царским жестом охватил чистые ряды столов с поднятыми на них стульями.

– А что у вас обычно в меню? – поинтересовалась девушка с розовыми покемонами на маечке.

– Чаще всего Еда.

– Это понятно. Но что за еда?

Воплин задумался.

– Поначалу все интересуются, но потом привыкают. Какая разница? Еда как Еда.

Сзади послышался скрип. Толпа расступилась и экскурсанты проводили взглядом скрипучую гнутую алюминиевую тележку, которую толкали два дежурных курсанта в белых халатах и беретах. На тележке стояли два бака. На одном было написано красной масляной краской «Еда», на другой – белой краской- «Отходы». В обоих баках булькала, колыхалась и выпрыгивала всплесками совершенно идентичная красно-буро-желтая смесь.

Девушка судорожно сглотнула.

– А как повара отличают где еда, а где отходы?

– Предельно просто. До обеда это еда, после обеда – отходы. Очень удобно, в два раза меньше баков нужно.

– А ее вообще есть можно?

– Есть конечно можно, раз все едят. Главное, после Еды «Кока-колу» не пить.

Воплин многозначительно ткнул пальцем в потолок.

-Почему?

Воплин опять многозначительно ткнул пальцем в потолок.

Все посмотрели вверх.

На потолке вокруг люстры красовалась масса чего-то засохшего в обрывках сине-черной ткани.

– Что это? – осторожно поинтересовалась девица в розовом с покемонами.

– Не что, а кто.

– И…. кто это ?

– Мы до сих пор его не опознали, потому что для этого надо его с потолка отодрать, а мы не смогли. Но именно так узнали, что после Еды нельзя пить кока-колу.

– А пепси можно? – робко поинтересовался кто-то сзади.

– Пепси можно, после пепси мы смогли отодрать.

Кто-то нервно захохотал и тут же заткнулся.

– А кроме Еды есть еще что-нибудь?

– Иногда по четвергам дают мясо. Но обычно мы в такие дни прячемся, потому что за мясом всегда приходят Они.

Воплин приглушил голос и с опаской осмотрелся по сторонам.

– Кто «Они»? – шепотом спросил девушка возле Воплина.

– Старшекурсники- также шепотом ответил Воплин.-Они питаются только мясом. Поэтому всегда злые и очень голодные. Младшие курсы обычно прячутся в такие дни до самого ужина. Ну, а теперь, прошу – сердце нашей Академии, библиотека.

Сумрачное Сердце Академии, прорезанное пыльными лучами солнца, было как всегда переполнено.

Все столы были забиты опытными бойцами в уникальных комплектах тряпочек непонятного цвета, оставшихся от когда-то форменных кителей после мегалитров пролитой на них Еды . Гармония храпа, сопения и сонного чавкания составляла заразительную симфонию праздника отдыха. Воплин стойко боролся с гипнотическим соблазном занять пустое место в третьем ряду, как его кто-то вдруг дернул за рукав. Какая-то девушка из абитуриентов шепотом спросила:

– А где книги?

Воплин окинул взглядом прозрачные шкафы, тщательно протертые мокрой тряпочкой, но абсолютно пустые.

– Все книги на руках. Не всем удается поспать в библиотеке. Большей части приходится на парах. А чтоб не запалили, как вы спите на парах, вам нужно от тридцати до сорока томов, выстроенных в особом порядке. Если что, архитектуре великой стены может научить инструктор Коняткин за палку сервилата. Я тоже могу, но я могу только одноточечную перспективу. Если препод на месте сидит. Если он начнет по всем рядам шарахаться, тут уже нужна трехточечная перспектива и минимум второй дан архитектора стены. А сейчас из архитекторов не на каникулах только Коняткин.

Девушка задумалась, оглядела еще раз дышущего левиафана библиотечных сонливцев и уже громко прошептала:

– А чего вы в общежитии не спите?

Воплин вздрогнул.

– Вы что, коменданта не помните? Никому в страшном сне не приснится, чтобы спать в общежитии. Так, а это конечный пункт нашей экскурсии, прошу сюда.