– Я так и поняла. Мембранная куртка, трекинговые палки, рюкзак. – она снова устало улыбнулась.

– О, да вы разбираетесь! – я даже приосанился.

Всё же мне кажется, что люди идущие в горный поход, необычные, смелые.

И теперь я приобщаюсь к этому таинству путешествий по возвышенностям.

– Да. Лет десять уже хожу в горы.

– О как… – кто-то в этом купе оказался необычнее и смелее меня. – Меня Егором зовут.

– Анна. – просто ответила она.

Мы помолчали. Она снова смотрела в окно. Я не мог понять, её усталый вид и молчаливость – это проявления лёгкой надменности, или нет? А она, всё так же глядя на серый безлиственный лес за окном, на капли дождя, ползущие по стеклу под потоком встречного воздуха, продолжила:

– Нет, обманула. Десять лет походов, а не в горы. Начинала в поисковом отряде, который пропавших людей искал. По болотам, лесам. Это, конечно, не поход в полном его понимании, а спасательная операция. Но потом всё как-то переросло именно в походы, ну которые с палатками, кострами и гитарой. И со временем добралась до гор. Другой уровень. Да, перешла на новый уровень походов. Не по высоте, а по сложности, я имею в виду. Это не простое увлечение, сил много отбирает. Зато и дает много чего другого.

– Например? – заинтересовался я.

– Да по-разному. Кому чего не хватает, наверное, то и дает. Мне вот спокойствия в жизни не хватало. Даже лесные походы не подпитывали энергетикой так, как это сделали горы. Стоишь на верхушке, смотришь в небо и в тебя словно зарядка как в батарейку льётся.

Мы снова замолчали. Она пододвинула свой рюкзачок поближе, достала оттуда какие-то тетради, сложенные листы, положила перед собой на столик, но не спешила разворачивать.

– Еду в Рязань на учебу. – кивнула она на тетради.

– Второе высшее? – я прикинул возраст по её внешности.

– Третье. – она снова устало улыбнулась. – На этот раз по основной профессии.

– А чем вы занимаетесь? – не удержался я от вопроса.

– Медсестра скорой помощи.

Видимо вселенная в самом начале моего пути за ответами и вдохновением решила сначала осадить меня в самомнении. Со мной в купе оказалась медсестра, человек благородной профессии. Медсестра скорой помощи, а «скорая», в моем понимании, это эпицентр человеческих проблем со здоровьем, ведь всё начинается со «скорой», и эти люди принимают первый удар. Еще Анна десять лет ходит в походы, чем заткнула меня за пояс с моими потугами начинающего путешественника. И ещё третье высшее… А я тут с кризисом среднего возраста пытаюсь лёжа на полке разобраться. Вот человек, явно моложе меня, свою жизнь кроит как заправский портной, в то время как взрослый дядька рефлексирует из-за неудач с писаниной.

– На врача учитесь?

– Ага. Вот после суточной смены теперь еще на коллоквиум готовиться

надо.

– Ого, это же очень трудно, наверное? – снова я удивился силе воли Анны.

– Физически терпимо, а эмоционально… Двояко получается. С одной

стороны, так выматываешься от чужой боли за эти сутки, что хочется домой и забиться в угол. – ну наконец-то я услышал о её слабости. Аж приятно стало, что этот железный человек не такой уж железный. – А с другой, за целый день насмотришься на то, как они страдают, а у тебя нет ни знаний, ни опыта, что бы помочь им, вот силы как-то сами и появляются на конспекты и учебники. Сегодня откачивали наркомана. Падшая личность, если честно. Но человек, жалко его. За ним бабуля в реанимацию поступила. Тут уже возраст сделал своё дело, и в глазах желание покоя. Таких еще жальче. А следующим мальчик маленький, каким-то невероятным образом с балкона сорвался, родители недоглядели. Тут вообще душа разрывается. Невинное создание страдает от невнимания нас, взрослых. Вот и едешь в институт ради них всех. Ради падших, от которых отказался весь мир. Ради стариков, которые сделали всё для этого мира, и сами хотят на покой. Ради детей, которые мир-то и не видели. Но устаешь, конечно. Сегодня так вымоталась, что чуть под машину не попала. Как сомнамбула со смены вышла и на первом же переходе пошла на красный. Еле увернулась от машины…