Шарль неторопливо готовит шашлык в печи, я накрываю на стол. Скоро придёт сосед. Хороший мужик, как оказалось. А в моём детстве он был таким серьёзным, когда выходил за свои ворота из сада, правда, мы и не общались особо. Интересно, что за местную легенду он собирается поведать? Если всё так и дальше будет удачно складываться, то прямо завтра утром мы с Шарлем доберёмся до старого храма, оттуда на лыжах рванём к станции, а там и в Пермь на электричке. Он с кем-то при мне договорился о визе для меня. А значит, здравствуй, Бордо! Даже не верится.
Вот и в дверь кто-то стучится. Пойду, открою. Сосед стоит на пороге.
- Заждались, небось? А я не с пустыми руками. Вот, наливочку собственного производства прихватил к столу.
- Шарль, переверните шашлык.
- Как у вас строго. На "Вы"!
- Шарль утверждает, что он аристократ и его семье принадлежит родовой замок где-то в Бордо. Как я могу ему тыкать.
Я, не удержавшись, расхохоталась. Француз презрительно фыркнул где-то за печью. Хотя, может, зря я так. Может ему просто в нос попала печная зола.
- А ты, значит, не веришь. Может, и зря.
Шарль, Вы, стало быть, приехали снимать родовое проклятье вместо Вашего, кем он вам, пра-пра какой-нибудь?
- Признаться, да. Как ни странно это звучит, но приехал я именно за этим.
- Может, оно и хорошо. А я принёс  Вам родовой медальон, чтобы вернуть. Он должен принадлежать Вам по праву вашего рода. Что же касается вины вашего предка. Тут тоже всё не так просто.
Мясо готово?
- Я был бы рад вашей консультации, дело в том, что я ещё ни разу не готовил мясо на открытом огне и, тем более, на углях.
- Я сейчас посмотрю. Эльза, доставай блюдо и рюмки. Разговор будет долгий. Истории этой не один век. И ты, Эльза, в ней тоже замешана ненароком. Иконку достань, да поставь в углу. Всё мне спокойней, старому человеку.
- Хм, даже так?
- И свечу запали. У Аглаи она в верхнем ящике тумбы, той, что рядом с комодом. Да куда, вон за печкой.

Я отдернула кружевные шторки, что скрывали стоящую на специальной полке в углу икону. Водрузила на стол старый кованый подсвечник ручной работы. Едва ли не единственное украшение старого дома.
Мужчины достали готовый шашлык и разложили его по тарелкам. Хорошо, что я взяла с запасом и уже готовый. Всем хватит. Звякнул замысловатый графин, по рюмкам разлилась розоватая настойка.

- С клюквой. Самое оно к мясцу-то. Ну, здрав будь, потомок клятого рода. И ты, ведьма!

О, как! Не слабое начало для зимней сказки.
Выпили. Настойка показалась не слишком-то крепкой, да и рюмочки у тёти меньше наперстка. Хрустальные, на тоненькой ножке, они напоминали посуду игрушечного сервиза, что по недосмотру водрузили на стол.
Шашлык из печи! Ароматный и сочный, терпкий вкус дымных трав, мягкое нежное мясо. Шарль был сражён изысканным блюдом и ел, как нормальные люди, без ножа с вилкой. Неимоверное наслаждение. Поскорей бы еще удовлетворить разыгравшееся любопытство. Нам рано вставать, а я ещё хотела протопить баню себе и французу перед завтрашним путешествием. Наконец-то, мужчины наелись. Выпили по второму наперстку за телёнка и будущее молочное благоденствие отдельно взятой деревни и дома.

- Ну, так что там с легендой?
- Не терпится? Только, то не легенда, а быль. Что вы знаете про ведьм средневековой Европы?
- Их сжигали на кострах инквизиции, - спешно отрапортовала я.
- Этой ереси была подвержена почти вся Европа, но некоторые районы пострадали особенно сильно.
- Молодцы. А теперь дружно переходим на ты, раз уж пришло время этой правде вырваться на свободу.
Итак, жила-была юная девушка сказочной красоты где-то во Франции. Точное место нам не известно. На дворе стоял самый конец семнадцатого века. Костры ещё горели почем зря. На девушку донесли.  Донесли, что называется, облыжно. Не виновата она была ни перед законом, ни перед церковью в наличии ведовского дара. По крайней мере, так считал сам герцог. Но красоту свою вместе с честью она дарить ему не хотела. А вот дар у неё действительно был. И дар страшный, тяжёлый, сильный. Многое она могла, многое делать не хотела. Чистая, светлая дева неимоверной красоты. Ускользнула она из лап святой церкви, сбежала, рванула в Россию. В пути ей везло. Дошла, добежала, скрылась. А что было в те года в России, кто помнит? Это тысяча шестисотые года примерно. Ещё не излёт века семнадцатого, но примерно его середина.