Мальчишка задумчиво теребил царапину на коленке.

– Так он и есть, нездешний. Из самой дальней земли, что на краю света…

Я усмехнулась.

– Думаешь, у света есть край?

– А то нет? – вылупился он.

– По-разному говорят. В нашей земле учат Жрецы Хозяина Молний, что земля наша суть плоский диск, плавающий в безбрежном океане. А жрецы светлого Хаалгина говорят, что нет никакого океана безбрежного, а висит земля на трёх алмазных цепях, и цепи те к хрустальному небесному своду приделаны. А мудрецы и поэты из Внутреннего Дома вообще несусветное пишут – дескать, земля наша суть шар и подвешена в пустоте подзвёздной… Как это там…

Это мудрец Игуармиди, поэма «О природе сущего». Давно написано, говорят, чуть ли не старше меня эти стихи… А только я иначе думаю.

– А как? – подался он вперёд. Глаза широко раскрылись, дыхание затаил. Интересно ему.

Мне и самой интересно, да только как знать, верны ли мои догадки? Наставник над ними посмеивался, упрощаешь ты всё, говорил. Но вот ведь не могла я с ним в этом сойтись. Себе верила.

– Бесконечна наша земля, – сказала я. – Во все стороны бесконечна, и нет нигде никакого края. Сколько ни странствуй, пешком ли, верхами ли, а будут перед тобой открываться всё новые и новые пределы. И не хватит никакой жизни – ни смертного человека, ни бессмертного бога, чтобы пройти всю землю. Потому что куда бы ни пришёл ты – а всё одно ляжет путь дальше. И моря встретятся, и океаны, и бескрайними покажутся, но будь у тебя крепкий корабль да времени в избытке, переплывёшь и дальше двинешься.

– А что ж небо? – сейчас же спросил он. Разумный вопрос.

– Ишь, небо ему подавай. О небе я тоже подумала. Вот что вокруг нас? Правильно, воздух. Так он, воздух, и выше, и выше, и так без конца. Будь ты птицей, поднялся бы наверх – и там воздух. И никакой тебе хрустальной сферы, сколь угодно можно подниматься, и всё то же самое будет.

– А как же звёзды, луна? А солнце куда же?

– Вон, глянь в окно, – усмехнулась я. – Видишь, там, высоко, точка тёмная? Это орёл или коршун, отсюда уж и не различить. Движется ли точка?

– Нет, – доложил мальчишка. – Висит себе.

– А меж тем орёл-то летает, да быстрее быстрого. Просто далеко он слишком, вот и кажется, что неподвижен. Так же и звёзды. Мыслю я, что это тоже птицы, только особого рода, никогда не опускающиеся на землю. Вблизи, наверное, мы б ослепли, такую птицу завидев. А издали, то есть снизу – так себе, звёздочки в небе. На самом деле они тоже движутся, только великие дюжины лет наблюдать надо, чтобы движение их различить. Что же до солнца и луны – просто эти птицы к нам ближе, вот и видим мы их большими да яркими.

– Но ведь и солнце, и луна восходят и заходят, – рассудительно заметил Гармай. – Да и звёзды. Ведь коли долго на звезду глядеть, заметишь, что ползёт она по небу.

– И правильно, – кивнула я. – Ибо крутится бесконечное небо вокруг бесконечной земли. А оттого крутится, что разные они стихии – земля да воздух, и есть меж ними влечение. Не как меж людьми или зверями, а попроще. Не могут они быть друг с другом совсем порознь, но и соединиться не могут, ибо разные. Вот и крутятся. То ли небо вокруг земли, то ли земля вокруг неба, поди разбери.

– А там что, тётушка? – Гармай ткнул обгрызенным пальцем вниз.

– Там пол, который не мешало бы подмести.