37. Глава 36

Они тряслись в каретах уже шестые сутки подряд. Ехали быстро, особенно через Виландский лес. На ночлег остановились в нем лишь однажды и то по причине взмыленности лошадей. Геры опасались потерять свою тягловую мощь. Все были вымотаны и злы, но зато к концу шестого дня пути на горизонте показались высокие башни и колокольни Готтарда. Ещё издалека Гил услышал мелодичный перелив «Песни скорби» – жрецы возносили мольбы Алроду, лупя по чугуну что было мочи.

Сталкер выглянул из окна кареты и чуть было не поперхнулся, узрев величие Готтарда, сверкающего золотом в лучах вечернего солнца.

«Если так выглядит какой-то торговый город, то что же меня ждёт в столице?» – подумал он, любуясь пиками остроконечных башен, утопающих в алом закатном мареве, и монументальными, словно столпы времён колоннами триумфальной арки.

Впрочем, Готтаргд был городом всех наций, как его звали в королевстве. Сюда съезжались все, кто не прижился на родине, и каждый мало-мальски успешный житель привносил крупицу своего дома. По словам путешественников, тут были и белокаменные купальни, как на востоке, и странные дома утех, куда приходили как мужчины, так и женщины, но не за любовью, а за наслаждением музыкой и танцами, и даже имелся некий умелец, который заставлял заморское животное с длинным хоботом стоять на шаре, а тигра прыгать в горящее кольцо. По мнению Гила, это было выдумкой, ни один фокусник не в силах заставить животное лезть в огонь, но слухи они такие – всегда предвосхищают.

Гил глядел в окно кареты и думал, что с радостью пустился бы в этом славном местечке во все тяжкие, если бы не его скучная фанатичная компания.

Большую часть пути в карете с Гилом ехали незнакомые ему люди. Фастред подстраховывался – опасался, что сталкер выведет его дружка, и тот ненароком пришибёт ценного «союзника». Но именно сейчас рядом с ним сидел Кирс. Мужчина точил кинжал и исподлобья поглядывал на сталкера.

– Что, крысёныш, – усмехнулся он, – небось думаешь, как тебя удивит Дитмарх, если столица торгашей выглядит, как пристанище Бога?

Гил отвечать не стал, лишь шторку задёрнул, ему не понравилось, что изумление на его лице было столь очевидным. Да, он был сиротой и вырос в занюханном нижнем Элриче (хотя верхний, как он теперь знал благодаря своему путешествию, выглядел не лучше, разве что крепость была поосновательней и замок бургомистра потеплее), но это не повод потешаться над ним. В их глубоко иерархичном мире простолюдин, да ещё и без родни мог рассчитывать лишь на роль челяди, а Гил в сравнении с прочей чернью устроился очень даже вольготно – был сам себе хозяином, делал что хотел, до поры до времени…

Вспомнив свою былую разбитную жизнь, парень закусил губу.

– Эй, путешественнички, – раздался снаружи голос Бастара, – приехали. В этот же миг карета остановилась, и в распахнутой двери показалось довольное лицо мага. – Ты ведь будешь пай-мальчиком, правда, Гилберт? Мне не придётся бегать по всему Готтарду в поисках твоей обожающей приключения задницы?

Гил мотнул головой, видя как в руках у Бастара, уже начинает светиться фиолетовый поводок.

Это было унизительно – там, в верхнем Элриче, ходить на этом самом поводке, только лишь потому, что Гилу приспичило осмотреть замок бургомистра. Естественно Фастред решил, что он опять намеревается сбежать, а маг незамедлительно продемонстрировал свою преданность ордену и личную неприязнь к сталкеру, посадив того на магическую цепь.

Снимали её лишь в карете, и то только потому, что она обжигала шею Гила и Рабан жаловался на то, что не в силах вылечить подобные раны, а они могут ослабить проводника, когда настанет время отправиться в призрачные миры.