– За Наташу и приятное знакомство, – провозгласил двойник президента и, улыбнувшись, показал свою щербатую верхнюю челюсть. Приятели выпили до дна – я лишь подержала рюмку в руках.

– За рулём, – пояснила.

Они нимало не огорчились, закусывая. Жирные губы Натоптыша словно говорили: нам больше будет. На них никто не обращал внимания, видимо, привыкли. Я успела поесть, впервые за сегодняшний день, хотя опасалась в душе: друзья наклюкаются, завалятся под стол, а вся моя затея – коту под хвост. «Завсегдатаи», – подумала я и решила поторопиться.

– Хотелось бы раскрасить ограду своей дачи, – произнесла я, будто случайно.

Двойник президента тотчас оставил котлету и посмотрел на меня.

– У вас есть дача?

«Неужели у него возникли сомнения?» – подумала я. Тем не менее решительно ответила:

– Да. Не очень шикарная, правда.

Тут в зал вошли два мента с сержантскими лычками на погонах. Им навстречу заюлил невысокий лысый человек в белой рубашке и замшевом жилете. Он дружелюбно перекинулся с новыми гостями парой слов, и те уселись за один из круглых столов, поджидая официанта. На нас – ноль внимания, и все-таки я немножко приободрилась от их присутствия. Не представляла себе, чего могут отчубучить не вяжущие лыка завсегдатаи. Пока всё респектабельно. Дальнобойщики ушли, и вскоре донеслось урчание заведённого двигателя. Натоптыш ещё более раскраснелся, двойник президента стал белее мела. В кабаке нависла неспокойная тишина.

– Вон у нас менеджер по заборам, – сказал двойник президента, кивнув в сторону приятеля. – Второй день его зарплату обмываем.

Зазвонил мобильник, мне показалось – мой, я даже протянула руку к сумочке, где он находился рядом с пистолетом. Но – увы – звонили не мне, а одному из ментов, который уже поднес сотовый к уху и больше слушал, чем говорил. В сей момент я решила действовать напористо.

– Не люблю всяких там трансформеров и авангардистов. Мне нужен обыкновенный зубастый крокодил, чтоб он устрашал жуликов и бомжей.

Натоптыш наливал по второй стопке. Рука у него пухлая, как блин на хороших дрожжах. Двойник президента улыбался.

– Он нарисует вам суперстрашилище. Проходимцев на аркане не затащишь к даче. Будет рычать, как бульдог.

– Это то, что мне нужно. А раньше не приходилось рисовать аллигаторов?

– Приходилось. В последнее время спрос на крокодилов возрос.

Хмель как будто оставил тщедушное тело собеседника. Щеки не порозовели, хотя бледность их уменьшилась. Если раньше у него жили какие-то сомнения в моей платежеспособности, то теперь, судя по всему, они улетучились. Возможность зашибить деньжат воодушевила двойника президента и нисколько не подействовала на его собутыльника. Он выпил, ни к кому не обращаясь, рюмку водки и теперь нюхал хлеб. Мокрые усы печально свисали книзу.

– А кому он рисовал в последний раз? Я должна удостовериться в качестве.

Менты ели неподалёку, не издав ни одного звука. Натоптыш положил хлеб на тарелку и внятно произнес:

– Зачем удостоверяться? Я вам изображу то, что требуется.

В полупустом кабаке стало ещё тише, чем было. «Он не так набрался, как кажется», – мелькнуло в моей голове. Отступать некуда. Я выпила из фужера два глотка гранатового сока.

– Нет, мне надо удостовериться.

Его приятель, к счастью, стал на мою сторону.

– Пусть удостоверится, чего ты упёрся? Кто платит, тот заказывает и музыку.

Натоптыш проявил пьяное упрямство.

– Я сказал: нет.

– Ну, можно не удостоверяться, – примирительно откликнулась я. – Дайте телефон либо адрес заказчика. Я переговорю с ним, не остались ли у него какие-либо претензии.

– Претензии? – рука Натоптыша сжалась в пудовый кулак.