«Что такое любовь? Мой Геном, наверное, тоже любит меня, ведь он это я. Он старается, чтобы у меня было больше детей, и говорит о том, что в этом мне мешает конкретный ребёнок. Может, он знает, что во мне много любви и что мне надо раздать её?» – Думы желваками ходили по лицу Анастасии, пока баба Лиза разглаживала помявшееся платье на приподнявшейся Наташе.

– А что с моим отцом? – отозвалась Настя.

– Ему дали семь лет, а спустя три года он умер от алкоголизма. Я была на его похоронах, он умер практически один, у него никого не осталось. Он очень тяжело пережил ту трагедию.

– Мне надо побыть одной… – Анастасия оторвалась от дверного косяка и пошла в спальню.

Обида с трудом разлепила свои объятия.

– Мама, ты пойдёшь хоронить соседского мышонка? – спросила ничего не понимающая Наташа.

– Я пошла хоронить себя. – И Анастасия закрыла за собой дверь.

– Пойдём вдвоём, пусть отдохнёт, – сказала, вставая, бабушка.

Настя с лёту бухнулась в кровать, не расправляя её, и потрясла руками и ногами, пытаясь снять напряжение. Остановившись, она всмотрелась в потолок, в сетку трещин, бегущих от угла, где виднелась паутина. Ей почудилось, что вся эта сеть – паутина, и что она спускается с потолка и обволакивает собой её. Вся жизнь – это дробление и стягивание спирали в точку: неудачное детство, неудачный брак, сокративший возможности и оставивший груз. Финансовое образование ещё уменьшило широту обзора Анастасии, а карьерная лестница упёрлась в бронированную дверь главного бухгалтера. Паутина мыслей продолжала стягивать рассудок Анастасии. Личная жизнь напоминала стробоскоп – редкие вспышки общения с главным инженером, а потом опять темнота. Он женат. Она с грузом, не дающим ей развернуться. Где здесь её мысли, а где то, что навевает Геном?

«Дочь… А могу ли я представить себя без неё? Конечно, мешает. Конечно, таскает моё пирожное. Но я скучаю без неё. Как мы готовили ей платье на первое сентября» – Анастасия не выдержала потока сознания и включила телевизор, попав на французский фильм «Графиня де Монсоро». Битвы на шпагах, романтические сцены, поцелуи отвлекли её, она забылась и от усталости задремала.

Ей снова приснилась красная колыхающаяся масса. Но в этот раз Анастасия уже шла навстречу ей без особого страха, и снова тень скользнула по одному из языков, развевающихся внутри этой массы.

– Мы подружимся с тобой! Я расскажу тебе, что пить, что есть и с кем дружить. Я чувствую все нюансы. Например, мне очень не хватает калия, ты должна есть бананы. Тебе нужно записаться на плавание, у тебя уже начались проблемы с позвоночником. Нужно чаще выезжать за город, здесь очень нехороший состав воздуха. И, главное, не забывай, кто тебе мешает. Тебе надо уйти от своей жизни, теперь тебя здесь ничто не держит. Ты приблизишься к сверхчеловеку! Все попытки ваших генетиков создать такого смехотворны. Они напоминают хирурга, который пришивает кролику хобот слона, добавляя сзади хвост павлина. Они даже близко не представляют себе всю сложность генома, как один ген влияет на другой. Ведь это цельный паттерн. Меняя один ген, как им кажется, вредный, они ставят запруды в ручейках судеб…

– Настя! – резкий, как выстрел, голос мамы вывел Анастасию из сна. – Что здесь происходит? – Баба Лиза показывала на руки дочери, которые где-то раздобыли ножницы и вырезали из простыни геометрические фигуры.

Телевизор надрывался, передавая погоню, и всячески старался, чтобы его тоже услышали. Анастасия бросила ножницы и разрыдалась.

– Пойдём ужинать. – Обняла свою дочь баба Лиза. – А потом сразу спать. Всё пройдёт. Бог нам поможет. Я верю. Я тебя очень люблю. Это всё нервы. Мы можем куда-нибудь съездить, проветримся. Наташе тоже будет очень полезно. Она после утренней истории очень переживает.