Когда же мужчина вошел в деревню, глазам его предстало удручающее зрелище: все постройки были сожжены либо разрушены, а посреди улицы лежало не менее полусотни мёртвых тел, с аппетитом терзаемых вороньём.

Возле развалин сарая, ещё недавно служившего ланиссийцу наблюдательным пунктом, копошились несколько подростков. С первого взгляда Виго принял их за местных, но, подойдя ближе, признал в них тутэков.

– Что вы, щенки, здесь делаете? – с презрением проговорил он.

– Иди прочь, бродячий! – огрызнулся самый рослый из мальчишек.

– Пряче копья, глянь, кто это! – тут же осадил его другой, а кто-то из младших жалобно пролепетал: – Пестроклылы Боже, не убивай нас!

– Дурни, Боже меч красивенный, а этот без когтей…

– Меч остался у моей богини, – пояснил Алексим, решив не разочаровывать публику, – чтобы раздавить вас, он мне не нужен. И вы в этом скоро убедитесь, если так и оставите мой вопрос без ответа!

– Пестрокрылы и Прытка Боня послати бой. Тутэки сдюже, теперя награде время, – развёл руками второй паренёк.

– Пестрокрылый послати бой, Пестрокрылый брати награду, – передразнил его ланиссиец. – Боже надо уважать и делиться трофеями!

– Боже нуже кровь, а не вино и булка, – еле слышно пробурчал первый тутэк, всё ещё сомневавшийся в божественной сущности Виго.

– Крови я уж напился, – сказал тот, окинув улицу задумчивым взглядом, и вдруг, резко подскочив к наглецу, ухватил его за горло:– но и от добавки я не откажусь!

Парень захрипел, пытаясь вырваться, а его товарищи разом заверещали, моля о пощаде.

– Ладно, больно вы мне сдались, – бросил Алексим и отпустил бедолагу, – ступайте восвояси! Но чтобы в этой деревне я вас больше не видел, всё здесь принадлежит мне!

Тутэки убежали, а иланец, лишь они скрылись из виду, присел отдохнуть у края завала. Но вскоре ему почудилось, что из-за соседнего пригорка за ним кто-то наблюдает.

– Эй, там, в кустах за холмом! Выходите! – прокричал он, порешив, что там прячется кто-то из выживших. – Если не дадите повода, я вас не трону.

Послышалась возня, и из своего убежища нехотя выбрались оба племянника Аркои Каре.

– А эти уже не вернутся? – осторожно спросил младший.

– Не вернутся. А вы что же, каких-то сопляков испугались?

– Так их пятеро, а нас только двое.

– Ну и что, от меня безоружного-то они вон как убежали. Если бы вы догадались воспользоваться головой, то сами смогли бы их прогнать, – предположил Алексим, поудобнее растянувшись на досках. – Но раз уж я избавил вашу деревню от мародёров, вам придётся разобрать этот завал и достать оттуда мой плащ и суму. А пока трудитесь, расскажете мне, что здесь стряслось.

– С чего это мы должны тебе помогать?

– С того, что я устал! Давайте-ка быстро за работу!

– Ладно, вумо, слушай, – вздохнув, сказал старший из братьев, взявшись за сломанную балку. – Часа через два после того, как мы вернулись и соорудили новую лестницу, к нам ворвалась Зотэ и заявила, что мы должны всех разбудить, ибо на рассвете в Зарэй-вилим придут дикари. Мы поначалу ей не поверили…

– Это ты не поверил, а я на разведку отправился, – уточнил второй.

– Ну да, – кивнул тот. – Мэлус уехал, а Зотэ выбежала на улицу и стала кричать, чтоб люди выходили, а потом и по домам пошла.

– И многих ей удалось поднять?

– Нет. Все, кто пил у тётушки Каре, так и не проснулись…

– А когда я приехал из тутэкской деревни, на дороге стояли всего несколько человек, – посетовал Мэлус. – Нам пришлось сильно постараться, чтобы убедить остальных, что сказанное Зотэ действительно правда. Мы отвели женщин и детей в безопасное место, а когда вернулись, здесь уже было некому помогать. Они убили всех… кого в бою, кого в постели… – он со злостью пнул одну из досок и отвернулся, – а сами… ну, что за дикое племя!