- Что за перец? – все-таки выдыхаю я вопрос.

- Некогда лучший друг. Сейчас – самый страшный враг. Это он Диану за неделю до нашей свадьбы поимел, если что.

- Да ладно? – не хило так охренел я.

- Ага. Мститель, блядь, без страха и упрека, - фыркнул Шахов.

- Давай, рожай, - и снова уселся в кресло, с сомнением поглядывая на фото в своем телефоне.

- Да что рожать? Мы с первого класса плотно дружили – я, вот этот Рома Ветров и еще Демид Громов и Ян Аверин. В девятом классе Ромашка решил, что запал на местную вертихвостку. Я его просветил насчет неразборчивости его зазнобы. Он не оценил моего доброго дела и обиделся, давай мне морду бить, потом еще и еще. Я ничего доказывать не стал. Просто, потому что, где мужская дружба и где какая-то шкура мимолетная. Короче, не вывезли наши чувства такое испытание и предки меня в Европу доучиваться отправили, чтобы я последние зубы не растерял. Ну вот, собственно, и все.

- М-да..., - прикусил я губу и отхлебнул из своего стакана, - пошли в парилку, что-то я замерз от этих жутких откровений.

А сам про себя думал, что этого долбанного Ромео я бы мог понять, потому что сам однажды мечтал раскрошить белоснежную улыбку Стасу Гордееву только за то, что он меня опередил.

И я еще больше вызверился. А потом и вообще пожалел, что когда-то обратил внимание на Сажину. Хотя, если признаться честно, то шансов у меня было мало.

Таня была как магнит для моих глаз. Мелькнула передо мной один раз, растянувшись на полу и все, взгляд к ней словно приклеился. И вот вроде бы понимал, что ничего такого сверхъестественного в ней нет, а все равно смотрел и смотрел.

Рядом сидела Кристина, роскошная, эффектная и вся напомаженная, готовая ради меня на все. И не только она. А меня на Таньке заклинило. Неделю слюни пускал, а потом смирился с очевидным.

Хочу её и все тут.

На кой хер я тогда к ней сунулся? Надо было просто перетерпеть, ведь не так уж и прикрутило меня. Подумаешь. Но нет! Я, упертый баран, пошел по накатанной дорожке – букет, милая улыбка и дальше по списку. И только было я подумал, что у меня все на мази, так получил облом, которого я вот вообще не ожидал.

Да, что уж там? У меня обломов с девчонками вообще никогда не наблюдалось. Все сговорчивые создания попадались. А эта...змеища!

Ну, я тогда решил отнестись ко всему этому философски. Все в жизни бывает в первый раз. И потому я просто забил на то, что меня от вида Сажиной размазывает каждый раз, и ушел в отрыв. Надежду на реабилитацию оставил и в школе для всех я был абсолютно холостой. Но в своей тусовке...не-а.

Ну я ж не совсем упоротый, чтобы из-за какой-то там девчонки в добровольный целибат записываться. И да, я никем не гнушался. Что под руку попадало, то и брал. Та же Кристинка на все была согласна, когда уж совсем лениво было на кого-то заморачиваться.

Сунул, вынул и пошел.

И, знаете, вот таким нехитрым делом, я и переболел Сажиной. Главное было соблюдать правила – стараться не смотреть на нее в школе и не думать после. И вуаля!

Вот только последний учебный год подкинул свои коррективы. В нашу школу пришел новенький. И я уже думал снова пойти в бой, потому что реально не мог смотреть на то, как он трется рядом с Таней, но вскоре меня попустило. Гордеев начал гонять с Олей Рябовой, и я успокоился.

И все было бы супер, если бы я не наткнулся на Сажину однажды в пустынной библиотеке. Сидел, жрал ее глазами и зависал конкретно. Что в ней такого волшебного было я понять все никак не мог. Тоненькая, ручки худющие, ножки палочки, глазищи карие в половину лица...ну да, губы чувственные, кожа идеальная, волосы гладкие и блестящие. Красивая, но не той вызывающей и рафинированной красотой, что я привык видеть рядом. Еще и взгляд этот ее невинный и чуть испуганный прям бесил меня. Хотелось схватить ее и испортить.