Секундой позже в зеркале появилось еще одно лицо, магистерское. Хмурое, серое. И не спешившее бросаться на меня с поцелуями.

Я махнула жезлом, просушивая заклятьем мокрую копну. Голубая вспышка отразилась от магистерских глаз, и я ахнула. Вжалась в тумбу испуганно. Зажмурилась, открыла снова.

Серые. Какие и были. Тролль свидетель, я просто перепуганная дуреха.

– Простите, – я поймала его убитый взгляд и прокляла себя так крепко, как только умела. – Простите! Это рефлекс, я…

– Испугались. Меня, – понимающе кивнул Салливан моему отражению.

– Не вас!

– Не извиняйтесь, Карпова, у вас есть причины меня бояться.

Я развернулась, зашуршав порванной юбкой, и Салливан поморщился.

– Это платье… Надо его снять.

Вот так сразу? Мы не виделись две недели. И в последний раз он стаскивал с меня платье сам при весьма плачевных обстоятельствах.

– И сжечь, – потирая нос, бестактно добавил лондонский тролль. – Немедленно.

Сердито сопя, я отодвинула магистерское тело от себя подальше (а нечего так близко подходить, если запах не нравится!) и резко прошагала в душевую. Там в шкафчике всегда хранилась пара запасных комплектов формы целительниц.

Тщательно отмывшись и переодевшись в чистое, я вернулась в палату, рискуя не обнаружить там Салливана. Он ведь намеревался сбежать… Может, это и был секретный маневр?

Но магистр был на месте. Прилежно сидел на койке и натягивал на себя другую водолазку. Черную. С логотипом одной невыносимой маг-рок-группы, что очень нравилась Арту. Мы ходили как-то летом на концерт в Эстер-Хазе, так у меня чуть барабанные перепонки не полопались.

Черная ткань пропустила сначала голову, потом крепкие жилистые руки и наконец опустилась на живот, закрыв от меня дорожку темных волосков. Я поморгала, обижаясь на ускользнувший от меня вид, и недовольно поджала губы.

– Пытаюсь понять, что мне нравится носить, – пояснил Рандор. Он выглядел потерянным. Найденным, но потерянным. Такой вот парадокс. – Мне вообще нужно очень многое узнать о себе. Кто я, чего хочу сейчас. Вспомнить, чего я хотел раньше. И чего хотел… не я.

– Кого, – поправила мужчину, отбрасывая стыдливость.

Слишком много я Сияющей материи оставила в той постели в имении Караваевых, чтобы делать вид, что ничего не было. У меня вот с памятью очень хорошо. А за две скучные недели я восстановила мельчайшие детали той сумасшедшей ночи. До каждого вздоха, до каждого укуса, до каждого шепота.

Порой мне казалось, что я окончательно спятила, раз прокручиваю снова и снова в голове волнительные моменты. Погружаюсь в то безумие, в буйство животных инстинктов и сумасшедшего притяжения, которому невозможно противостоять.

Блэр был прав… Две капли, что жили в теле Рандора, свели нас обоих с ума. Сделали заложниками магического магнетизма. А как будет теперь, без третьего лишнего? И будет ли вообще хоть как-то?

– Есть гораздо более важные вещи, которые нам следует прояснить, – морщась от неприятных дум, заявил Салливан.

Но я была с ним не согласна. Какие к троллям «важные вещи»? Есть только одна, что меня заботит.

Кого?

Зачем-то вспомнились пламенные локоны Эвер Валенвайд, волнами спадавшие на открытые плечи. Если она находится в Академии, значит, или магтрибунал, или Кесслер сняли с нее печать, запрещавшую приближаться к Салливану.

И он тоже теперь может к ней приблизиться. Если захочет.

Я подошла к койке, на которой сидел Рандор. Странное волнение хлынуло в грудь, разлилось по венам леденящей жидкостью, закололо в пятках. Будто нам надо начинать все заново. Словно не было последних трех месяцев, в течение которых я стабильно приземлялась на его голову, а он хватал меня за все некстати подвернувшиеся части тела.