Сипло втянув воздух, Тим открыл было рот, чтобы сказать хоть что-то. Умолять о пощаде? Или бессмысленно угрожать?

Но тут его нога зацепилась за высокий бордюр, и Тим лишь коротко ахнул, бесполезно взмахнул руками и упал.

Низ спины пронзила острая боль. Темноту в глазах Тима украсили желто-зеленые пятна. Парень зажмурился, быстро-быстро заморгал. В голове было пусто. Страх управлял телом: бешено гнал кровь, заставлял сердце бить набат, а ладони – потеть. Но разум Тима отключился.

Через пару мгновений зрение вернулось. Тим в ужасе ожидал увидеть нависшую над ним мохнатую морду с разинутой пастью. Но шок сменился удивлением. Зверя не было…

Бешено завертев голов, Тим озирался. Залитый чернильной промозглой мутью, двор был пуст. Небо словно издевалось над ничтожностью Тима. Из серых туч принялась сыпать морось.

И тут Тим заметил фигуру. На этот раз человеческую. Черную, словно сросшуюся с крышей пятиэтажки, на которой стояла. Но то был не сбежавший ребенок. Наверняка мужчина!

Тим, пошатнувшись, встал на ноги. Парень гордо расправил плечи и с вызовом вскинул подбородок. Он был уверен, мужчина видел и его, и все произошедшее.

Задрав голову, Тим глядел на черный силуэт. Старался запомнить тот в мельчайших подробностях. Рост, сложение, возможную хромоту.

Водяная пыль становилась все гуще. Она собиралась на лице Тима в капли, сбегала ручейками по щекам. Притворялась слезами.

В какой-то момент ледяная – уже по-настоящему дождевая – капля угодила Тиму прямехонько в глаз. Парень моргнул. Он распахнул глаза всего через миг, но фигура на крыше исчезла.

Тим с шипением выпустил воздух через сжатые зубы. Особо не надеясь завертел головой. Но на этот раз двор был абсолютно пуст. Только дождь, окончательно осмелев, ливанул за шиворот холодным потоком.

3. 3

Солнечный свет бесцеремонно заливал бабушкину кухню. Утро было столь раздражающе светлым и жизнерадостным, что это заставляло Тима лишь морщиться сильнее обычного.

– Пожалуй, я пойду, – Тим приподнялся было на табурете, но бабушка взглядом усадила его обратно.

Пышная и розовощекая Нина Ивановна была похожа на сдобную булочку. Хотя характер у нее был не столь мягкий.

– Омлет вот-вот подоспеет, – укоризненно заметила Нина Ивановна, суетясь около печи. – Тебе следует хорошо питаться. Завтрак – самый важный прием пищи за день.

Тим обреченно промолчал, только пониже опустил голову, едва не макнув нос в кружку с нарисованным рыжим котиком.

– Дождись брата. Не убегай один в школу. Пашке не стоит одному добираться. Он еще…

– Я не маленький!.. – пробурчал сонный Пашка от двери.

– Доброе утро! – улыбнулась бабушка.

Тим даже голову не поднял, а Нина Ивановна поставила на стол еще одну тарелку. На этот раз с котом полосатого окраса.

– Какие сегодня уроки? – наугад спросила Нина Ивановна, стараясь поддержать беседу.

Тим промолчал. Все его мысли занимало ночное происшествие.

«Наконец! Я нашел его! Я не какой-нибудь псих! Чудище существует!» – ликовал Тим мысленно. Но тут же впадал в уныние: «И ты его упустил! Столько времени выслеживал, и даже не узнал, откуда оно приходит, куда прячется…»

Пашка тем временем плюхнулся на свое место, да так, что старенький стол заходил ходуном.

Тим вернулся в реальность и зашипел на брата, вовремя подхватив кружку с горячим чаем.

Пашка, заметив, что трюк почти удался, заулыбался, схватил с тарелки бутерброд и довольно зачавкал.

– У нас сегодня первым уроком контрольная, – брякнул Тим. – Пойду я пораньше.

Нина Ивановна ловко подала братьям парующий омлет и уперла руку в бочек, подпоясанный фартучком с белой кошечкой.