– а зачем вообще что-то выбирать? – говорит парящий в воздухе младенец в длинных одеяниях.

– а ты мудрец, да? – отвечаю я.

– я просто всех любил.

я откидываюсь на спинку скамейки, допиваю пунш, встаю и иду прочь. я хочу бороздить снежные леса. немного отдохнуть надо, понимаешь, мудрец?

– да.

мне даже вслух не надо говорить, чтобы это создание меня понимало. как хорошо.

я отдохну в гармонии с природой, освобожусь, а потом вернусь к людям с любовью.

– я видел чёрных дельфинов. они плавают под асфальтом, каждый раз пугаясь поездов из метро. но им нравится бояться. нравится страдать. я не уверен, что кто-то их вообще поймёт, они и не ищут понимания. в чём вообще их смысл. некому их даже пожалеть, потому что никто, кроме меня, их не видел. никто их не выдумал, кроме меня. зато я знаю о них. и вы теперь знаете. видите? отныне вы будете изредка вспоминать о чёрных дельфинах, что сопровождают поезда метро, может, будете задумываться о них, не зная, точно ли они существуют. может, поймёте, что так и работает реальность.

– пожалуйста, доедай уже свою кашу, Ваня! – крикнула уставшая и заплаканная женщина на пятилетнего мальчика за столом, после чего она зарыдала.

в дверном проёме сидел мужчина с сединой, обхвативший свою голову руками. его плечи иногда содрагались, пальцы копошились в волосах.

– вы оба плачете из-за чёрных дельфинов?

маленькие обезьянки прыгали по моим ресницам. они издают такие смешные звуки, так что я не могу сдерживать хохот. вдруг замечаю, как все вокруг пялятся на меня, стараюсь не сталкиваться с ними взглядами. но вот случайно я попался. мужчина с большим чёрным пакетом в руках подходит ко мне, не спуская с меня глаз, кладёт руку на плечо и сдувает всех мартышек с моих ресниц.

– чего плохого я тебе сделал? – глаза наполняются слезами. – какое тебе дело до меня?!

я вижу глубокие морщины на его лице. они не настоящие, я знаю. может тело его состарилось и скукожилось, но душа осталась малюсенькой, скупой. в его глазах даже нет отблеска пустоты – знака приближающейся смерти. потому что молодая душа не может предчувствовать кончину своей оболочки!

по моим щекам текут слёзы, капают вниз и разбиваются с оглушительным треском. я вытираю лицо и убираю руку мужчины со своего плеча.

– послушай, – говорю я. мужчина наклоняется к моему горящему сердцу и стоит так с полминуты.

– слышу, – говорит он и начинает рыдать.

эта сущность покинула меня. я перестал чувствовать руки, перестал чувствовать перо, вес чернил, ничего меня не слушается, тело будто чужое. почему оно всё дрожит?.. не могу напиться воды, она стекает по подбородку, капает на пол, расползается во все стороны. стакан крошится в руке, оставляя порезы, хотя я даже не брал его со стола. мои глаза смотрели наизнанку, а сейчас видят мир таким, какой он есть. мои глаза смотрели внутрь, но сейчас, видимо, их ослепил жар сердца и атомное излучение моей души. это временно. немного отдыха, немного созерцания обыденности, немного… я задыхаюсь от нетерпения, жадно глотаю воздух, но его недостаточно. раз так, я буду выковыривать странные символы на камнях и дереве, буду резать свои вены и писать кровью, буду рисовать знаки палкой на песке, буду собирать из созвездий на чёрных небесах слова и предложения, буду отрывать от себя куски мяса и складывать буквы, я буду щекотать море, чтобы оно говорило волнами за меня, буду разговаривать с огнём, буду петь песни ветру, буду биться головой об стену и вмятинами оставлять послания, буду бежать навстречу снежной лавине, чтобы она поглотила меня и выплюнула хоть одно слово, хоть один звук. скоро я верну контроль над телом, скоро Она вернётся оттуда и будет писать моими руками, смотреть моими глазами, говорить моими устами.