– Всегда надо иметь с собой или пиджак, куртку, или пакет, – учил он Санька по пути к остановке, – потому что ежели бебехами у узкоглазых разживёшься от вольного, куда-то надо всё заныкать.

– А что такое бебехи? – с удивлением спросил Санёк, в молодёжном сленге такого слова он ещё не слышал.

– Эх молодо, зелено… Вещи такие специальные, можно сказать волшебные… Хабар, кабанчик, да как их только не называют, а суть всегда одна и та же. Да скоро сам всё поймёшь…

Они вышли из частного сектора к одинокой остановке.

– Вот, – продолжал делиться секретами Толян, – нам нужен автобус номер 6. Шестёрка. Запомнил? Он идёт от самой Васьки через пост, через вьетнамцев и на Пряжку.

Интересный пункт назначения… Ведь Пряжка – это район, в котором расположен местный дурдом. Потом на долгие месяцы этот самый автобус номер шесть, который ехал по окраине, через острова, посёлки, дачи и поля, по пригородам мимо городского кладбища, стал для Шурика родным. Старый ПАЗик, того и гляди стремящийся развалиться, с обмотанной изолентой ручкой, которой открывалась передняя дверь, двигателем, торчащим прямо в салоне, дутой полукруглой формы, и дерматиновыми коричневыми сидениями, изо дня в день уверенно шёл по маршруту, как пони по кругу. В нём, диссонируя с пожилыми дачниками и пенсионерами с корзинками, с завидной периодичностью встречались подозрительные личности типа Толяна. Они все как один носили куртки, одетые на майки-алкоголички, кепки с длинными козырьками, трико с оттянутыми коленками и нервничали на каждой остановке при заходе нового пассажира.

Как известно, летом в салоне ПАЗика всегда ужасно душно и жарко, а зимой безумно холодно. Лобовое стекло такого автобуса обязательно по традиции должно быть обрамлено старыми CD-дисками, которые по поверью должны были уберегать от ГАИ-шных радаров, и красными вымпелами с золотыми кисточками и портретами Ленина, напоминающими о временах комсомольской молодости и победах в соцсоревновании. Не являлась исключением из общего правила и легендарная «шестёрка» до Мёртвого села.

Автобус №6, выпуская клубы вонючего сине-серого дыма, подъехал к разбитому загаженному подобию остановки на краю Шестого тупика, пахнул в лицо бензином и маслом, скрипнули тормоза, и водитель открыл дверь. Санёк с Толяном поднялись по ступенькам и сели на мягкие, удобные сиденья, автобус закрыл двери и тронулся. Они отправились в путь среди бабок, дедов с удочками и котомками, тётенек с детьми и прочего пригородного люда. Толян был здесь, как рыба в воде. Он балагурил с тётками, делал козу детишкам и вообще чувствовал себя уверенно и непринуждённо. Шурик же, честно говоря, сидел, как на иголках в преддверии неизвестности. За билеты они, разумеется, не платили, во-первых, у Санька все деньги были считанными до копейки, во-вторых его проезд, как школьника, вообще не подлежал оплате, а Толяну было попросту по фигу.

Пока они ехали, чтобы чем-то занять время и отвлечься от нервного напряжения, Сашка спросил Толяна:

– Толян, слушай, а почему вьетнамцы? Откуда они здесь, у нас в Питере, вообще взялись? Это ж не финны, не шведы, даже не казахи? Каким боком они здесь очутились?

– О, ты что же, коренной ленинградец, а историю родного города не знаешь, темнота. Питер – его же в народе «город трёх революций» называют. А на самом деле – это секретная столица тридцати трёх. Когда революция в России свершилась, Зимний взяли, так большевикам этого мало оказалось, парни с амбициями все, крутые, заряженные. Опять-таки вожди какие, теперь таких не делают. Решили они коммунистический интернационал, Коминтерн по-простому, по всей планете распространить. Пролетарии всех стран, объединяйтесь, мать вашу. И СССР в тридцатые годы, как только страна от разрухи начала с колен вставать, сразу своих агитаторов по всей земле разослало. В Африку, Европу, Азию. Даже на Северный и Южный Полюса. Отважные люди были, самоотверженные, за идею боролись, жизни не жалели, а речи какие говорили на всех языках пламенные… Заслушаешься. Счастье хотели на всей земле народам подарить. Ну и много стран разных необычных поверило в эту идею, революции совершили, царей да монархов посвергали, стали на социалистический путь развития. Китай, Куба, Корея, Венесуэла, Испания, да даже Германия первое время. И везде были свои герои, а смена власти, сам понимаешь, требовала войн и денег. Вот и штамповала СССР для них для всех лидеров, вождей революции и прочих пламенных борцов. Тогда же профессора из ГУЛАГа первые технологии клонирования человека в секретных лабораториях МГБ апробировали. Геном вождей революции разным нациям прививали. А тогда попробуй открытие не сделать или теории научного коммунизма противоречить – сам знаешь, долго не церемонились с диссидентами, да профессурой. Не открыл чего-нибудь по заданию партии – всё, в расход, без суда и следствия.