Чтобы жить. Повесть и рассказы Тамара Концевая

Индонезия растянулась по 13 600 островам Малайского архипелага, и в восточной своей части заканчивается островом Новая Гвинея. Заселены всего 922 острова, остальные просто необитаемы по многим причинам. Главные из них: удалённость в океане, отсутствие воды, малые площади островов и незащищённость от морских стихий.

Жаром дышит Огненный пояс нашей планеты, выбрасывая в атмосферу тучи пепла и газа, изливаясь магмой и встряхивая её недра. Извержения вулканов, жерла которых прекрасно видны даже с одиннадцатикилометровой самолётной высоты – тут явление не редкое, а уж землетрясения и того чаще.

Жители этой страны говорят более, чем на 1000 языках и диалектах, находясь на очень разных стадиях культурного развития. А папуасские племена Новой Гвинеи до сих пор остаются в первобытно общинных отношениях и сохранили их почти в неприкосновенном виде.

Шутка, но с долей правды. Сколько тысячелетий они так живут? Сколько эпох миновало? Может жизнь человеческая зародилась здесь много позже нашего об этом представления? Кто может дать точный ответ? Предполагается, что в силу отсутствия на острове крупных зверей, пригодных к одомашниванию, затруднительным оказалось земледелие и животноводство, а значит, развитие человека оставалось на уровне первобытных отношений вплоть до сегодняшнего времени.

Надо отдать должное миссионерской деятельности священников, которые прошли все тропы, обращая племена папуасов в христианство. Многие поплатились за это жизнью, но их идея прижилась, пустила глубокие корни. Конечно, стремится сюда мусульманство с соседних островов, и это очередной этап соприкосновения культур и религий на Новой Гвинее. Но священники-христиане были первыми, оттого им здесь и править.

Я ехала туда, где общинно-родовой строй, зародившийся на заре человечества, плотно сосуществовал с нашей современной жизнью, пока ещё почти с нею не смешиваясь, разве что чуть-чуть. Там, со слов самих папуасов, многие племена остаются недосягаемыми даже просто для любопытных глаз, не говоря уже о вторжении цивилизации. Я ехала туда, где витки спирали той невообразимо далёкой жизни соприкоснулись с нашим сегодняшним временем. Где стадия развития первобытных отношений человека многие тысячелетия остаётся незыблемой.

Дорога на Западное Папуа для меня оказалась длительна и нелегка. Вот уже пятый день, как я вышла из дому. Сначала я поездом ехала в Москву, потом ждала свой рейс в аэропорту, а он как-то плохо стыковался с моим ранним приездом в столицу. После этого случился девятичасовой перелёт во Вьетнам и целый день прогулок по Ханою. Ханой не стал единственным пунктом для посадки во Вьетнаме. Южная его столица Хошимин тоже приняла наш лайнер на часок. И только сейчас я добралась до Джакарты – столицы Индонезии с её 11-тимиллионным населением. А это ещё не остров Новая Гвинея!

Но я не одна. Со мной попутчица из Одессы, а оттого длинный путь скрашивало наше общение.

Выйдя из международного аэропорта Джакарты, сразу за билетом отправились в терминал местных авиалиний. Нам срочно на Новую Гвинею надо, в столицу бывшей провинции Ириан-Джайя – Джаяпуру. Предварительно купить билеты на этот отрезок пути у меня как-то не получалось. От крупных авиакомпаний интернет выдавал неприличную цену, а от местных – выдавал цену в индонезийских рупиях. Но и тут в Джакарте стоимость перелёта оказалась «неподъёмной». Предусмотрительно поменяли нужную сумму долларов на индонезийские рупии в обменном пункте международного терминала, где, кстати, долларовые купюры ниже 2006 года не берут. Покончив с формальностями, переехали в местный аэропорт на курсирующем между терминалами бесплатном автобусе. Тут удача улыбнулась нам! Мы стали обладателями вожделенных билетов к папуасам!

Теперь предстояло дождаться утра. Рейс у нас самый ранний. В шесть часов уже должны подняться в небо. А пока место тихое присмотрели. Вроде всё стыкуется удачно, только усталость за пять дней накопилась, а завтра ещё один – шестой. С ног валилась в прямом смысле, уже ни думать не могла, ни оценивать ситуацию. Поспать бы. Положив голову на руки, в том самом местечке, что присмотрели, уснула мгновенно. Иногда просыпалась. Сквозь сонную пелену убеждалась, что моя Люба рядом и вновь проваливалась в приятную негу. Конечно, всё познаётся в сравнении, но на тот момент ничего приятнее для меня не было, как выспаться в кафе за пустым столом с опущенной на руки головой.

Вся беда здесь в том, что для вылетающих пассажиров не существует зала ожидания. Пассажиры и их провожатые сидят на улице в выставленных пластмассовых креслах, только к началу регистрации вас впустят внутрь здания. Но на улице, ясное дело, не поспишь. Народ там разный пристраивался. Даже здесь, в кафе, два подростка устроились чистить обувь у нашего столика, напевая на индонезийский манер и всячески намекая нам почистить наши сланцы. Можно было, конечно, взять такси и поехать в городской отель, а потом снова на такси вернуться в аэропорт к утру, но этот вариант нас не устроил по причине уже позднего времени и многочасовых пробок на дорогах Джакарты.

Лететь на Новую Гвинею предстояло около шести часов, но промежуточная посадка в Макассаре на острове Сулавеси оказалась нежеланной. Ведь каждый взлёт и каждая посадка забирают частичку моей жизни. И к этому, думала, не смогу привыкнуть. Но как я ошибалась! За тот месяц мы преодолели 16 отдельных полётов, и, знаете, к концу путешествия я перестала на это дело реагировать! Я перестала бояться! Любопытно было наблюдать сверху за проплывающими подо мной островами, большими и малыми, зелёными и песчаными, в окружении бирюзовых вод на мелководье, иногда полузатопленными клочками суши. Ведь в Индонезии самолёт между островами – это обычный транспорт, а по-другому – никак. Летают на них все, даже малоимущие папуасы.

Вот и в аэропорту Макассара напротив меня сидел престарелый папуас и курил одну за другой сигареты. Дымил, как фабричная труба. Ну просто без перерыва! Дышать было нечем, но никто не делал ему замечание. Потом в другом месте закурили, а потом в третьем и стало ясно, что так будет всегда – это обычная папуасская практика. Но если дымящие папуасы мне были без разницы, то бесконечные перелёты заметно волновали. Неужели всё моё путешествие уйдёт на передвижение между островами? Неужели кроме аэропортов мне ничего не увидеть? Явно, Индонезия не подходила для неспешного осмотра, территория её слишком разрознена.

Выйдя из самолёта в аэропорту Сентани, нас с попутчицей ещё долго бросало и качало из стороны в сторону.

Земля уплывала из-под ног, а лёгкая невесомость придавала неуклюжесть нашим движениям. Сама столица западной части острова Новая Гвинея – Джаяпура – находится за 30 километров от аэропорта. Туда мы не поехали, надеясь завтра добраться до Вамены, до этого главного папуасского города, находящегося в самом сердце папуасских племён. А потому стало необходимостью заночевать вблизи аэропорта на соседней улице.

Было довольно жарко и влажно. Окрестности Сентани оказались очень живописными. Ещё с самолёта, увидев остров, мы поняли, что места здесь нереально красивы. Озеро Сентани в окружении зелёных холмов сверкало и искрилось на солнце. Берега, изрезанные бухтами и заливами, казались кружевными, а зелёные острова рассыпались по синей глади озера. Ещё его называют Акульим озером. Пресноводные акулы в нём живут с давних времён. Отрезанные участком суши от океанских глубин, полностью адаптировались к пресной воде. Процесс, конечно, длительный и постепенный, ведь озеро тоже было морем, но беспрерывно опреснялось реками, пока не превратилось в пресноводный водоём.

Это уже второе озеро с пресноводными акулами, которое я видела. Первым посещённым мною акульим озером оказалось Никарагуа, находящееся в одноимённой стране и многие годы я считала его единственным, что подтверждала географическая энциклопедия. Но годы идут, времена меняются, а значит, и сведения обновляются.

Папуасы в Сентани оказались совсем окультуренные. Они ходили парами, держась за руку. Сюда, как и в Африку, переправляют одежду для бедных папуасов. Вещи на них яркие, красные, жёлтые, оранжевые, сразу чувствовалась помощь гуманитарных организаций, но не цвет тому виной, а именно стиль современной одежды плохо вписывался в облик папуасов, далёких от нынешнего времени. К тому же основными цветами острова являются красный, белый и чёрный. Все племена используют эти расцветки для церемоний и праздников, только рисунок зависит от самого племени и мероприятия.

Многие местные жевали красную жвачку из размятой древесины красного цвета. Держали её за щекой наподобие хомяков, при этом губы и зубы были абсолютно выкрашенными в цвет этого дерева. Стимулирующее средство во рту, вроде бетеля в Мьянме, наводило на жуткую мысль, что только что кого-то съели.

Папуасы резко отличались от остальных индонезийцев: выступающие надбровные дуги, крупные носы, тяжёлая нижняя часть лица были присущи им. Кудрявые чёрные волосы не имели намёка на седину даже у престарелых личностей. Своеобразные причёски во многом были сродни африканским мотивам: мелко плетёные косички, жгуты-дреды, но яркой особенностью оказались курчавые бороды, напоминавшие бороды староверов, только у всех со смоляным отливом. Народ курил. Курил так, что только в Книгу рекордов Гиннеса!