Андрей Ковригин Чтобы помнили читать онлайн страница 2

Тебе, который еще и не жил. Еще ничего и не видел. Тебе, у которого все впереди, когда тебе всего семнадцать! Ты должен быть готов умереть не только сейчас, но и постоянно. Сегодня тебе повезло, смерть прошла мимо. Но завтра надо опять атаковать.

Опять надо умирать, и не геройски, а без помпы, без оркестра и речей, в грязи, в смраде. И смерти твоей никто не заметит: ляжешь в большой штабель трупов у железной дороги и сгниешь, забытый всеми в липкой жиже погостьинских болот…»[1]

Илья Заикин

Памяти Заикина Ильи Малаховича, солдата «Алеши», снайпера стрелковой роты 1069-го стрелкового полка 311-й стрелковой дивизии, погибшего 26.01.1944 у деревни Северная Поляна Шимского района Новгородской области. Имя увековечено в списках воинского кладбища в деревне Голино.


Я снова вижу это фото, прошедших дат, событий след,
Как будто манит меня кто-то, былого слепок и завет.
Погиб в Погостье, так считали, солдат Алеша имя есть,
С ошибкой дату смерти дали, как перепутали – Бог весть.
Но не могу, как будто ниткой, я связан с карточкой войны,
И вот с надеждой слабой, зыбкой, ищу разгадку я в сети.
Илья Заикин, не Алеша, погиб по Шимском, вот итог,
Хоть лучший снайпер, пулей скошен, в Поляне Северной залег.
Открыл свой личный счет для мести, шестнадцать фрицев положил,
Готовил снайперов на месте и разминировал сто мин.
Прошел Погостье, что не шутка, чтоб здесь у Новгорода лечь.
Как можно в этой схватке жуткой себя в пехоте уберечь?
Пусть будет мой рассказ как память, как дань потомков людям тем,
И отпустить его, оставить, теперь могу уже совсем.
Пускай летит душа в деревню, которой, может, след простыл,
Чтоб там среди родных наверно войну забыл и всех простил.

Невский пятачок

Памяти павших

Автобус привез экскурсантов, пошли по дороге толпой,
На фоне Невы и у стелы из фото отчет и – домой.
Один пожилой только молча к березе прижался щекой.
Глотая таблетки поспешно, за сердце держался рукой.
Сюда приезжает весною и в воду глядит столько лет.
На дне под болотистым илом как будто он ищет ответ.
Ладони река обжигает, и темные воды влекут,
Тогда переправились ночью, контузило миною тут.
За борт его бросило взрывом, и плот разлетелся в куски.
Наряд вместе с пушкой разбило, его же снесло в камыши.
В секунду вся жизнь пролетела, и берег был кровью омыт.
На правом пехота засела, на левом противник стоит.
Вся жизнь, от рожденья до смерти, промчалась за тридцать секунд,
А ангелы божьи на крыльях под белые руки ведут.
Атаки сменялись атакой, закат от разрывов чернел,
Но бьет пулемет непрестанно, с ума сходят немцы от тел.
Они вырастают горою, числа нет от павших людей,
Но в штабе приказы упорно отправят на смерть без затей.
Вот так, не геройски, а просто, разорваны в клочья и в пух,
Пехота вся загнана в угол и быстро испустит свой дух.
Лежал в камышах он и видел, как души на небо летят.
Они журавлями кричали, летели кто в рай, а кто в ад.
Сестра подобрала под утро, и в госпиталь был отвезен.
С тех пор он ночами метался, наследие мрачных времен.
Тот берег мы все же забрали, прорвав оборону врага.
Война передвинулась дальше, на Запад плывут облака.
И вот через годы и вехи стоит фронтовик у реки,
И кажется, будто навеки он душу оставил вдали.


Невский пятачок – это условное обозначение плацдарма на левом (восточном) берегу Невы, рядом с Невской Дубровкой. Этот плацдарм удерживался советскими войсками с 19.09.1941 по 29.04.1942 и с 26.09.1942 по 17.02.1943 гг. в ходе попыток прорыва блокады Ленинграда.

Отсюда советские войска неоднократно пытались начать наступление на Мгу и Синявино, чтобы прорвать блокаду Ленинграда. Несмотря на все героические попытки расширить плацдарм, развить наступление не удавалось. Потери солдат убитыми и ранеными в этих местах огромные. Количество убитых на квадратный метр, по некоторым оценкам, до 17 человек, при общих размерах пятачка от 4 до 1 километра в ширину и от 800 до 350 метров в глубину. Размеры этого пятачка постоянно менялись в ходе боевых действий.