Забывшись, я оперлась руками на крышку саркофага и чуть не прильнула к ней лицом. Сейчас же по поверхности камня разошлись круги света, а махара из моих ладоней потекла по прожилкам в кварце. В ужасе я отдёрнула руки, и тут у меня за спиной раздался возглас.

Я крутанулась и увидела Вачиравита, на мгновение застывшего в дверях. В следующее мгновение в одной его руке засиял меч, а в другой — хлыст, и проклятый Саинкаеу ринулся на меня, как будто я была демоном, попавшимся ему на охоте. В его глазах я не видела ничего, кроме ненависти, глухой и беспощадной, как будто его душой давно завладело что-то тёмное.

Я пришла в движение, ещё не совсем начав соображать, но когда его хлыст щёлкнул над самым ухом, наконец оправилась от потрясения. Он атаковал меня, а не амардавику, а значит, я могла увести его подальше от неё, пока он не разбил каменный гроб. Или, может, лучше, чтобы он его разбил? Может, амардавика бы тогда очнулась?

Я увернулась, перекатилась по полу и спряталась за торцом саркофага, надеясь выскочить в дверь, но Вачиравит не погнался за мной, вместо этого направив хлыст вперёд, так что он прошёлся по всему саркофагу и вытянул бы меня по голове, если бы я не отскочила. Каменный гроб и не подумал трескаться под прямым ударом духовного оружия. Наоборот, по нему разошлись круги, и махара впиталась, так же, как моя.

Вачиравит отдёрнул хлыст и взмахнул им ещё раз, но тот не светился. Да и меч попритух. Похоже, кто-то вложил в удар слишком много махары, и когда её высосало, остался ни с чем. Духовное оружие без духовной силы — вещь бесполезная, оно тянет из владельца последние соки и почти неуправляемо. Что ж, мне же лучше: я успела оглядеться и заметить, что дверь — не единственный выход. В башенке, которая венчала купол ступы, были окна. Точнее, там были колонны — и пустоты между ними. Так что, пока Вачиравит пытался заставить работать опустевший хлыст, я вскочила на саркофаг, оттолкнулась и сиганула в проём. Как я и думала, сквозь подошвы сапог камень из меня ничего не вытянул, а техника уменьшения своего веса не требует использования махары, так что мне ничто не помешало. В следующее мгновение я уже скатилась с гранёного купола и метнулась вниз по склону. Вачиравита я заметила краем глаза — он выскочил из двери и помчался следом.

Я попетляла среди низкорослых деревьев, но он, видать, уже восстановился достаточно, чтобы пользоваться третьим глазом, так что мне не удалось просто раствориться в темноте. Если я не оторвусь от него до резиденции, там всё просматривается намного лучше, а сбежать с горы я не смогу. Значит, надо прятаться здесь. Я круто свернула, уходя поперёк склона за перегиб скалы, и на бегу сорвала с ближайшей сосенки зелёную шишку. Камни работают лучше, но в темноте и зарослях пусть мои враги их ищут. На всякий случай сорвала ещё две штуки — а больше было бы трудно удержать в одной руке. Другой рукой я всё так же на бегу сложила жест призыва и запустила в шишки мелких демонов — кажется, одного воздушного и двух травяных, но я не присматривалась. Прошептав формулу прошения, я швырнула шишки через плечо. Тут же у меня за спиной выросло ещё трое меня, и несколько шагов мы бежали все вместе. Мне нужно было, чтобы Вачиравит осознал, что у меня есть подельники.

Он наконец справился с хлыстом и огрел одного из шишкодемонов по спине. Тот распался на две половинки и канул в траву. Вот потому камни и лучше, они выдерживают два-три удара. Ну да ладно. Я велела оставшимся разбегаться в стороны, а сама свернула снова к вершине. Как я и предполагала, Вачиравит погнался за тем, кто пошёл вниз, так что, забежав за очередной скальный выступ, я перешла на шаг, отдышалась, прикинула по звёздам, в какой стороне центр резиденции — дорога к нему из города вела прямая, так что можно было сориентироваться, — прошла ещё с четверть окружности горы и спокойно спустилась к барьеру. Судя по его плачевному состоянию, Вачиравит пропахал его, не заметив, а может, и мечом разрубил.