Что скрывают украшения Анна Сарваш

Мой рабочий день на московской выставке «Мосвинтаж» обычно начинается минут за тридцать до открытия рядов для первых покупателей. Стенд «Этнические украшения», за которым я работаю, похож на остров сокровищ из легенд и баек мореплавателей, что неудивительно – на нем собраны украшения более чем из сорока стран мира.

Меня зовут Анна Сарваш, мне 64 года, и эта книга о том, как два знаменательных события определили мою нынешнюю жизнь. Как я попала за прилавок? Что заставило Почетного юриста города Москвы начать работать арт-директором московского писателя, путешественника и коллекционера этнических украшений Андрэ Роллана? Как этот мужчина заставил меня в уже зрелом возрасте пересмотреть свои принципы и поменять статус «разведена» на «замужем»?

На все эти вопросы я отвечу по порядку и, само собой, уделю особое внимание своему пути в мир этнических украшений.

В мои обязанности во время работы на выставках входит консультация покупателей по украшениям.

Я – опытный менеджер-управленец с большим стажем. И, конечно, психолог по жизни. Из-за этого меня не удивляют вопросы женщин о том, может ли украшение помочь «найти любимого мужчину», «поменять работу», «стать сильнее». Их не задают в обычных ювелирных магазинах. Там покупают украшения, чтобы подчеркнуть красоту, создать образ. А украшения с бриллиантами и другими дорогими камнями покупают для статусности.

Продавцы в основном «заточены» только на продажи и ответить могут про материал, камень. В крайнем случае, смогут рассказать про сочетание вашего гороскопа с камнем-самоцветом или тенденции ювелирной моды. Могут сказать: «Ой, вам так к лицу это украшение». Основной посыл этой фразы – сделать ежедневную выручку, а вовсе не создать настроение или помочь совершить правильный выбор.

Этнические украшения – про другое.

Они – про связь времен и поколений. Они аутентичны – сделаны ремесленником или ювелиром той страны, символику которой несут. Передают веру, бытовые традиции народов, которые жили много веков до нас.

В каждой стране, особенно на Востоке, сохранились традиции. Для простоты их смысл воплощается в символизме украшений. И эта символика, пронесенная сквозь века, события, помогает современному владельцу обрести силу, а иногда – и изменить судьбу.

Даже если он не знает и не понимает этого смысла.

В нашей коллекции есть как очень старые экземпляры, которым несколько столетий, так и реплики украшений, найденных при археологических раскопках.

Коллекция собиралась по крупицам: от стран Ближнего Востока, Африки, Европы до стран Америки.

Несмотря на то, что я выбрала карьеру юриста и управленца, в мир украшений я погрузилась еще в далекие шестидесятые годы, во времена своего детства. Моя бабушка была той еще модницей. Конечно, к ее изысканным нарядам полагалось иметь целую шкатулку с бижутерией, которая не могла не манить маленькую девочку, вроде меня.

Особенно завораживали бусы чешской фирмы «Jablonex». Красивое граненое стекло сверкало и переливалось будто одно из чудес природы – северное сияние, в честь чего ожерелье и было названо «Aurora borealis».

Своеобразный «сундук драгоценностей» даже как-то раз доставил мне хлопот, которые теперь превратились для меня и моих близких в забавную историю.

Чаще всего на выходные родители оставляли меня гостить у бабушки и дедушки, но бывало и так, что я у них задерживалась. Так и случилось, что утром того понедельника дедушка ушел на работу, а бабушка – за бочковым молоком. Тогда я осталась один на один с заветным платяным шкафом. Казалось, он знал, чего я хочу, и лишь потому гостеприимно скрипнул своей дверцей. Заветный звук значил лишь одно.

«Ура! Она опять его не заперла». – Моей радости не было предела, ведь в шкафу и был чарующий ящичек. Я вскочила с кровати как горная козочка на вольном выгуле и стремительно бросилась к шкафу с такой скоростью, словно он вот-вот навсегда закроется. Схватив шкатулку, я вернулась на кровать и начала деловито копошиться в сундучке.

В процессе изучения содержимого шкатулки я наткнулась на кулон с бирюзой. Яркий камень увлек, заворожил меня. Теперь вовсе не хотелось складывать все обратно и прятать в шкаф – такая красота пропадает в этом деревянном «гробу»!

Следует отметить, что в шкафу было много интригующих вещей помимо ящичка: крепдешиновые яркие платья времен ее молодости, туфли с каблуками-рюмочками, саквояжи… Пожалуй, на такую страсть бабушки повлияла ее несбывшаяся мечта стать артисткой оперетты.

В моем распоряжении было минут сорок – ровно столько времени она ходила за бочковым молоком, чтобы сварить на завтрак ненавистную манную кашу с пенкой. Если бы у меня было побольше времени, я бы успела все это надеть на себя, накрасить губы ярко-красной помадой и, задорно подбоченясь и поглядывая на себя в зеркало трюмо, запеть: «Сильва, ты меня не любишь», прямо как бабушка в праздники!

Моя задумка была такой: зарисовать кулон, чтобы потом использовать это в качестве аксессуара для бумажных кукол со съемной одеждой. Но что-то пошло не так, и неловким движением я порвала одно звено цепочки. Страх, ужас! Что же делать?! На выручку пришли детская смекалка и непосредственность. В дедушкином ящике с инструментами нашелся кусок проволоки, как мне показалось, подходящий по цвету. Быстро вставив самодельное звено вместо сломанного, я уложила украшение в шкатулку и еле-еле успела нырнуть под одеяло, чтобы прикинуться спящей.

Обман, само собой, раскрылся на ближайшем семейном торжестве, когда бабушка захотела украсить свой наряд ярким кулоном. Помню, за столом родные смеялись над моей находчивостью: «Наша Анютка будет работать в ювелирном магазине».

Потом, уже во взрослом возрасте, я стала много путешествовать по странам Европы, где обнаружила блошиные рынки. На них, как правило, я покупала необычные яркие ювелирные изделия. Они привлекали внимание, поскольку на женщинах в Советском Союзе можно было заметить лишь штампованные фабричные украшения из серебра и золота. Они мне никогда не нравились, но большую часть своей сознательной жизни я была вынуждена носить именно такие.

Почти тридцать лет я работала на государственной службе. Сначала Госкомтруд СССР, затем, после распада страны, я стояла у истоков создания Московской службы занятости. В 1997 году меня назначили директором Московского городского центра «Защита» – первой и единственной в России специализированной службы для населения в сфере трудового законодательства. «Живое трудовое право» – так называли наш центр в научных юридических кругах. За создание Центра я была удостоена звания Почетного юриста города Москвы. Естественно, такая работа не могла не оставить след в моем повседневном стиле. Я вынуждена была одеваться как все: деловой костюм, небольшие серьги, кольцо и брошь на лацкане жакета. Довольно-таки скучный образ, не находите?

А вот в выходные дни я «оттягивалась». Джинсы, длинные юбки, свитера – что угодно, лишь бы без отголосков офиса. К своему нынешнему стилю в одежде я пришла, когда в возрасте пятидесяти лет была вынуждена уволиться с работы. Эмоциональное выгорание привело меня к предынсультному состоянию и досрочной пенсии. Зато это позволило наконец поменять свою жизнь! Выйдя на заслуженный отдых, я уехала в путешествие в Венгрию, с которой меня связали долгие десять лет. Именно эта страна открыла меня как художницу и писательницу. Поэтому Венгрия для меня – вторая Родина.

Там мне впервые и пришла идея создавать украшения в этническом стиле из природного материала – рогов оленя. Задуматься о таком деле всерьез меня заставил весьма занимательный случай.

Однажды я отправилась на прогулку по виноградникам и пролескам в окрестностях венгерского курорта Хевиз. И вот, случайная встреча, – из одного ряда виноградника ко мне вышел олененок. Малыш, очевидно, не видел раньше людей. Несколько мгновений мы смотрели друг на друга, пока милое существо не ушло обратно вглубь «виноградной чащи». Не знаю, совпадение это было или знак свыше, но в ту же ночь мне приснилась полноценная коллекция украшений. Наутро я в срочном порядке, пока дизайны еще не исчезли из памяти, зарисовала их как могла.

Проект захватил меня так, что я поняла: его стоит реализовать. Потому, вернувшись из Венгрии в Москву, я попросила знакомого дизайнера украшений из кожи и бисера Ольгу Сафронову воплотить мою идею в жизнь. Уже через неделю коллекция была готова.

Но магия свободы творчества лишь начиналась. В интернете волей случая я нашла информацию о проведении на Байкале V Международного конкурса этнического костюма «Подиум-ЭТНО». Моя заявка на участие отправилась в номинацию «Дебют». Иначе как авантюрой это назвать невозможно, ведь кем я была? Пенсионеркой (женщиной «в возрасте счастья», как я себя называю), любительницей, впервые нарисовавшей эскизы. «Куда тебе тягаться с профессионалами, которые наверняка оттачивали свое мастерство годами?!» – орал внутренний критик в голове.

Конкурсанты, пусть и моложе меня, все дипломированные специалисты. Шансы, что моя коллекция хоть кого-то впечатлит, были мизерными. Несмотря на это, жюри конкурса единогласно присудило первое место в номинации «Дебют» за мою коллекцию «Сны художницы». Критики отметили целостность моего проекта и говорили, что я настоящий творец.