Процесс вскрытия сейфа занял больше времени, чем предполагал Смит. Отчасти это объяснялось геометрией вырезаемой дыры. Смит вырезал в стенке сейфа прямоугольное отверстие размером 30 × 50 см. Окружность той же площади имела бы меньший периметр, и, следовательно, на нее ушло бы меньше топлива. Однако диагональ прямоугольника больше диаметра круга той же площади, поэтому в дыру легче пролезть. Смит выбрал прямоугольник и рассчитал, что ему хватит трех канистр кислорода. К половине второго он израсходовал две канистры и почти закончил третью.

Наконец кусок железа поддался. Он вынул его и просунул внутрь руки, ожидая нащупать мягкие пачки немецких марок. Но руки наткнулись на что-то холодное и твердое – это был еще один слой железа. Сейф имел двойные стенки! Scheiße.

Смит быстро взбежал по лестнице, потом по веревочной лестнице и втянул ее к себе в комнату. Затем он собрался, переоделся и спустился в холл гостиницы, где объяснил портье, что у него срочные дела и что именно сейчас, в два часа дня в Рождество, он вынужден сесть на поезд и отправиться в Кёльн. Смит уверил портье, что скоро вернется, чтобы забрать багаж и оплатить счет. Да-да-да…

Смита больше никто и никогда не видел, однако история на этом не закончилась. В последующие десятилетия технология газовых режущих инструментов быстро развивалась: инженеры создали новые инструменты, а химики открыли более активные газовые смеси. Кроме того, некоторые химики по-новому взглянули на описанную Лавуазье реакцию и разработали более интересный метод быстрой резки железа.

В этом новом методе, названном кислородной резкой, кислород под высоким давлением направляют на горячую железную поверхность. Как было сказано выше, при определенной температуре горячее железо и кислород начинают гореть, то есть вступают в химическую реакцию с выделением света и тепла. Но этот процесс можно рассматривать и в другом аспекте. В результате реакции между кислородом и железом образуются различные соединения, называемые оксидами железа; некоторые из них называют ржавчиной. Таким образом, горение и ржавление – родственные процессы, между которыми существует очевидное химическое сходство*.

Разница, однако, заключается в скоростях этих процессов: ржавление автомобиля может длиться годами, но при температуре выше 1000 °C оксиды железа образуются очень быстро. Важно заметить, что оксиды железа образуются быстрее, чем железо плавится. Таким образом, если вы хотите разрезать стальную деталь на две части, проще осуществить «химическое ржавление» вдоль линии разреза, чем пытаться расплавить деталь вдоль этой линии. Именно это и делает кислородный резак: он ускоряет ржавление вдоль линии разреза. Этот процесс отличается от процесса, предложенного Флетчером. В методе Флетчера кислород в первую очередь был необходим для поджигания метана. Затем пламя метана сжигало фрагмент железа, который, в свою очередь, расплавлял остальную массу железа. С помощью кислородного резака вы одновременно получаете пламя и нагреваете металл. Но, не ожидая плавления металла под действием тепла, кислородный резак направляет отдельную струю кислорода непосредственно на поверхность металла. Этот дополнительный кислород вызывает быстрое «химическое ржавление». Таким образом, можно сказать, что в роли резака выступает сам газ.

Согласимся, однако, что различие между газовым резаком и кислородным резаком достаточно тонкое, и в начале XX в. многие предприниматели в погоне за прибылью не обращали внимания на эти детали. Технология кислородной резки появилась как раз тогда, когда людям понадобились небоскребы и нефтяные танкеры. И тот, кто владел правами на ту или иную технологию, получал немалый доход. Однако к 1910-м гг. в некоторых странах начали возникать спорные ситуации.