–Ки-ир! – это Ирка, младшая сестрица, выскочила из дачной "времянки" и мчится прямиком к нему, перепрыгивая через грядки с клубникой, луком и огурцами с грацией газели (видела бы мама – досталось бы "козе"!)

Кирилл чуть поморщился (ибо отвлекся и едва не угодил себе по пальцам молотком), отбросил со лба немного влажные от пота волосы и тут увидел в руках у Ирины мобильник. Свой мобильник.

Разумеется, как он мог услышать звонок, если телефон лежал в доме, а он, Кирилл, тут как дятел молотком стучал… Но вот молоток отложен в сторону и заколотилось сердце…

И когда, наконец, разрумянившаяся Ирка, сверкая своими лукавыми черными глазами (от которых половина ее одноклассников-мальчишек уже млеет), заговорщическим голосом объявила:

–Тебя. Девушка…

Кирилл уже знал (то есть, почти знал), чей голос услышит.

Тут Ирка подтвердила его догадку, пока он наспех вытирал руки о рабочие штаны, чтобы взяться за трубку.

–Может, я и ошибаюсь, – прошептала сестрица, – Но, по-моему, это твоя Оля…

"Твоя"… Ну, Ирке виднее. Что можно скрыть от четырнадцатилетней плутовки, у которой на уме сейчас одни "амуры"?

Он чуть откашлялся (ох, как порой раздражал собственный, еще в детстве напрочь сорванный голос – глуховатый и порой даже переходящий в хрипотцу!):

–Слушаю?

–Кир? – не слишком уверенное. Он перевел дыхание. Она, Ольга. Ее голоса он не мог не узнать. Вот только охватившее его мимолетное ликование тут же сменилось тревогой – не нужно было являться экстрасенсом, чтобы понять по интонациям ее голоса – Ольга еле сдерживается, чтобы не сорваться на истерику.

–Кир, прости, если отрываю тебя от дел, но… мы сможем увидеться? Мне… – тут ее голос действительно сорвался, и продолжить она сумела лишь через несколько секунд, – Мне очень нужно поговорить с тобой…

–Я сейчас на даче, – сказал Кирилл, постаравшись придать голосу максимально ровные и уверенные интонации (ибо сейчас Ольге, определенно находящейся на грани паники, необходима хоть толика уверенности. В том, что ей нужна помощь, Кирилл уже не сомневался), – В городе буду минут через сорок – сорок пять. Сможешь подождать?

Опять слишком долгая пауза. То ли переводит дыхание, то ли сдерживает слезы. Что же все-таки случилось? "А тебе надо было дождаться, чтобы с ней что-то случилось?", ехидно шепнул внутренний голос. Пожалуй, Орлов со своими подколками был абсолютно прав. ("Чудные вы все же, ребята. Неужто любовь на расстоянии романтичнее?")

И – совсем тихое:

–Д…да. Только… я сейчас продиктую тебе адрес, Кир. Адрес Рыжика. Подъезжай туда, ладно? Я тебе всё объясню… на месте.

–Хорошо, уже еду.

И по примеру Ирки (только не перепрыгивая, а просто перешагивая через грядки), направился к дачному домику.

Мать, конечно же, посмотрела с беспокойством.

–Что-то случилось, сынок?

–Не знаю, – честно ответил Кирилл, стягивая свой старый десантный "тельник", в котором обычно работал на даче или в гараже, и надевая футболку. – Но я должен срочно уехать в город.

Лишних вопросов мать, как обычно, задавать не стала. Кивнула.

–Только, пожалуйста, будь поосторожнее на дороге. Я знаю, как ты обычно гонишь.

Кирилл невольно улыбнулся (вместо рабочих – опять же, старых армейских – штанов натягивая привычные джинсы).

–Не буду гнать, обещаю. В городе я должен быть в целости и сохранности.

Конечно, гнать он будет – по мере возможности и в пределах допустимого, – но к чему заставлять маму лишний раз волноваться?

–Я там с теплицей закончил почти. В ближайшее время доделаю, – чмокнул маму в щеку, – В общем, за меня не беспокойся, все будет в порядке.

Мать кивнула. Понимающая у него мама – Полина Вахтанговна Смирнова, в девичестве – Маладзе. И не паникует зря, и знает, когда к мужчине с вопросами лучше не лезть… настоящая "дочь горца".