«Я вот чего не понимаю, – продолжила Настя из книги, – почему такая простая штука, как секс, стала чем-то… особенным? Блин, чтоб женщина да раздвинула ноги – это ж целое дело. Мужики ломятся, хотят ее, а она вся такая недоступная, их отбривает. Бережет себя. Зачем? Почему? Фиг его знает. Потому что ей вбили это в голову с детства. А я выбила. И не жалею. Секс в обмен на что-то – прекрасная сделка».

В «Газели» пахло бензином, ветхостью, безнадегой. Рваные пыльные сиденья, грязь на полу, скрип и тряска на каждой неровности. Четырехчасовая поездка на этой рухляди – та еще пытка. Не хуже однако, чем с байкерами, когда каждую секунду ждешь смерти и адреналин пропитывает трусы, стекая в них по спине.

– Хотите пива? – спросила Настя. – Холодного? Я прям очень.

– А мы доедем до Уфы после пива? – спросила Кира. – Путь-то неблизкий.

– Мы до Владика доедем, если будем вовремя пи́сать, – шутливо сказала Настя и тут же прибавила громче: – Вадим Анатольевич, остановитесь у магазина? Кое-что купим.

– Такси, что ль, блин? – буркнул он.

– Пожалуйста!

– Ладно.

– Секс правит миром, – сказала Настя тихо. – И ничего при этом не стоит.

Остановились у магазина. Взяли шесть бутылок пива.

Когда выпили по бутылке, Настя призналась:

– Я пообещала ему еще раз, ну, в Уфе, чтоб был стимул ехать. Но он ведь не сможет, парню не двадцать лет. Мучиться будет, страдать, травма на всю жизнь. Не сто́ит, да?

Она хмельно усмехнулась, довольная собой, а Саша, даже после пива, почувствовал неладное, мутную такую, разбавленную алкоголем тревогу. Зря они с ней связались, ох, зря.

Он переслал Кире фото с Элом – на обочине, за машиной, с потными красными лицами – и Кира выложила его в ленту, с кратким описанием инцидента:

«Между Казанью и Набережными Челнами. Умерла машина. Нас сжигает солнце. Но мы не сдаемся. Никогда».

Настя поддержала их. Сделав репост для тысячи своих подписчиков, она добавила подпись:

«Владик далеко, но настоящих героев автостопа это не пугает. Они доберутся туда, вот увидите. Возможно, и я с ними. Не скупитесь на репосты, запустим эстафету победы!»

– Спасибо, Настя, – сказала Кира.

Посыпались лайки, комментарии, подписки. Кира всем отвечала, при активном участии Насти, и радовалась каждому лайку.

Наблюдая за восхождением «новой звезды Инсты», как он в шутку назвал Киру, Саша мало-помалу начал верить, что из этого что-то выйдет. Соцсети делают личное публичным. Путешествие, о котором еще утром никто не знал, выкатилось в сеть яркой цветной жизнью, проекцией оригинала. Теперь нельзя отступать. Нет выбора. На них, цифровых, смотрят люди, берут с них пример. Все любят сильных, так как сами хотят стать сильнее.

Он вспомнил Эла и его будущее человечество. По большому счету, какая разница, есть ли живой Саша и живая Кира, если они «живы» в сети? Кому какая разница, кроме них самих? Может, Эл и прав. Цифра вытесняет органику. Эликсир бессмертия – не магический напиток, а оцифровка.

Смертный органический Саша сделал глоток пива.

В Уфу приехали в одиннадцать вечера, под занавес длинного трудного дня, с разницей во времени с Москвой в два часа.

Легких дней у них до сих пор не было, не тот формат путешествия, но этот день, третий, дался труднее всего. Шло по нарастающей. Если тренд продолжится, то дальше будет адски трудно. Тяжело стоять на жаре у трассы. Тяжело трястись в развалюхах по несколько часов кряду. Тяжело просить и слышать отказы. Это сродни унижению. Так и хочется сказать им всем – черт побери, у нас есть деньги, у нас есть машины, мы не нищие, но мы путешествуем автостопом, это наш принцип, и мы просим вас взять нас бесплатно. «Бесплатно» – страшное и страшно притягательное слово. Все зависит от контекста.