– Простите, что оставила вас тут одних, – сказала Мина Констебль. – Боюсь, у нас ничего не получится толком организовать, и я просто не знаю, за что хвататься.

Сандерсу она понравилась – одним своим появлением Мина как будто немного привела их в чувства. Были в ее облике доброжелательность и искренность, казавшиеся неподдельными. Маленькая, живая и гибкая, она, несмотря на свой изящный вид, производила впечатление выносливого и неутомимого человека. У нее были большие мечтательные темно-карие глаза, смуглая кожа и черные, коротко постриженные волосы. Сандерс обратил внимание, что одета она по последней моде, пускай ее шляпка и съехала немного набок. Мина буквально излучала обаяние, которым окутывала своих собеседников. Однако не ускользнули от доктора и признаки перенесенной малярии: расширенные зрачки и то, с каким трудом она держала сумочку.

Миссис Констебль быстро оглянулась.

– Я… мм… спешила, чтобы сказать вам… – продолжала она, все так же тяжело дыша. – Хотела предупредить вас не придавать словам Сэма особого значения. Если он вдруг окажется не в настроении. День у бедняги выдался ужасным: сначала та авария, а теперь еще нам не удалось никого найти на выходные. Нет, со слугами все в порядке, слава богу; болтают без умолку, негодники этакие. Вы представляете? Ой! – Она заметила Сандерса и осеклась.

Чейз взял на себя труд представить его. Вероятно, появление Мины застало его врасплох, так как он проявил несвойственную ему бестактность.

– Не льсти себе, Мина, – весело сказал он, обнимая ее за плечи. – Этот человек никогда не слышал о тебе. Ты далеко не так известна, как тебе кажется.

– Я и не считала себя знаменитой, – сдержанно возразила Мина и улыбнулась Сандерсу.

– Он не слышал, – продолжал с нескрываемым удовольствием Чейз, – ни о «Миледи Иштар», ни о «Сатане из деревни», ни даже… Между прочим, наша Мина пыталась проявить себя и на детективном поприще. Но я до сих пор считаю, что эта попытка закончилась неудачей. Отказываюсь верить, что тот тип смог провезти труп через весь Лондон, а затем обставить все так, будто тот человек на самом деле умер в Гайд-парке. А еще мне кажется, что главная героиня – просто дурочка, теряет голову из-за каждого пустяка. С другой стороны, не будь она дурочкой, не было бы и всей истории, и ничего тут не поделаешь.

Его слова задели Сандерса за живое.

– Прошу прощения, это вы написали «Двойное алиби»? В таком случае я знаком с вашим творчеством. И совершенно не согласен с Чейзом. Вас, наверное, уже замучили этим вопросом, но все же, как вам пришла в голову идея с тем ядом? Это что-то новенькое, а главное, звучит обоснованно с научной точки зрения.

– Ой, даже не знаю, – уклончиво ответила Мина. – Я общаюсь с разными людьми, они мне многое рассказывают. – Было видно, что ей хочется поскорее сменить тему. – Так хорошо, что вы приехали, но, боюсь, нас ждут самые ужасные выходные. Кстати, как вам Форвейз? Правда, очень милый старый дом? – спросила она с искренней гордостью. – С детства мечтала о таком. Знаю, некоторые начинают недовольно стонать, когда я его им показываю, но меня он полностью устраивает. Мне нравится атмосфера. И Сэму тоже, он меня в этом понимает. Ларри, будь душкой, принеси нам чего-нибудь выпить. Умираю, хочу коктейль, и я знаю, что Сэм не откажется от джина с вермутом. Правда, дорогой? – Она с веселым видом обернулась, и Сэм Констебль вошел вслед за ней в оранжерею.

Мистер Сэмюэль Хобарт Констебль собрался было ответить, но внезапно осекся, увидев незнакомца. Он тоже тяжело дышал. Даже в том, как мистер Констебль отказался отвечать, ощущалось нечто нарочитое, как будто он намеренно из вежливости решил смолчать. Его называли ужасным человеком, но Сандерсу он показался просто капризным и самовлюбленным. Сэму Констеблю было уже под шестьдесят. Пресыщенный, избалованный, своевольный. Невысокого роста, но поразительно красив той особой аристократической красотой. Даже простой твидовый пиджак сидел на нем как влитой, ведь любая морщинка могла только испортить картину. Выдержав многозначительную паузу, мистер Констебль вдруг обратил внимание на открытое окно. Он снова окинул присутствующих взглядом, спокойным размеренным шагом подошел к окну и аккуратно закрыл его, после чего снова посмотрел на остальных.