– Это все наши ученые. Они разработали такой механизм, который работает на контрасте сред. Чем больше шума и гари в городе – тем сильнее работают очистительные и звукопоглощающие машины. А дальше природа сама свое дело делает, ей главное не мешать. У нас даже сельхозпродукцию внутри города выращивают, чтоб экономить на транспортировке.

– Поэтому у вас еды всегда полно? И за нее платить не надо?

– Платить надо, только не так, как у вас. А еды не то чтобы полно. Ее достаточно. Просто все сделано для того, чтобы человек не тратил время на ее добычу.

– Вот это здорово! Можно лежать целыми днями у себя дома на диване, а холодильник всегда будет полным!

– Лежать долго не получится, я же говорил. А за холодильник еще придется расплачиваться.

– Что-то я пока ничего не понимаю. С одной стороны, ваш мир выглядит таким свободным: можно выглядеть, как хочешь, жить, где хочешь, кушать, когда и что хочешь. Но с другой – нельзя выбрать себе дом и жить там со своей семьей. Кстати о семье. Извини, что напоминаю. Но где все-таки твои родители? Они живы вообще?

– Думаю, да. В противном случае мне бы сообщили. Они где-то в городе. Перемещаются.

– Перемещаются?

– Ну да. Мы должны все время перемещаться – переходить с места на место.

– Поэтому такое ощущение, что все куда-то бегут? И поэтому нам нельзя остаться в одном доме?

– Да.

– Но почему?

– Потом объясню. Пойдем, нам пора. Мы здесь уже слишком долго находимся.

Рыжик встал и быстрым шагом направился к городу. Сонька опять еле за ним поспевала. Похоже, все вокруг привыкли передвигаться в таком быстром темпе.

Но только не Сонька. Она чувствовала, что у нее уже колет в боку. А в голове крутилось так много вопросов, и ей так не терпелось их задать. Но на бегу это было сделать совершенно невозможно. К тому же от городского шума опять заложило уши. Поэтому она просто старалась не отстать. Потому что больше всего сейчас она боялась потеряться в этом незнакомом и таком странном городе.

Рыжик подошел к какому-то киоску и постучал. Ему открыл странного вида мужчина с собачьими ушами. Хотя, можно подумать, хоть у кого-то здесь был вид не странный. Сонька даже вдруг поняла, что у ее нового друга самый обычный, заурядный вид. Просто рыжеволосый мальчишка в очках. Что в этом такого? Это же не собачьи уши. Сонька опять прыснула со смеху, как в прошлый раз, когда она думала о внешности Рыжика. Но только теперь она смеялась не над ним.

– Тебя опять что-то рассмешило? – спросил мальчик.

– Да так, подумала, что в нашем мире подняли бы на смех из-за собачьих ушей.

– Странно. У нас все к этому привыкли и никто не смеется. Все пытаются как-то выделиться, запомниться, что ли.

– Скажи, а ты что-нибудь в своей внешности менял?

– Я? Нет.

– А почему?

– Не хочется и все тут. Хватит вопросов, пойдем. Нужно работать.

Он принял от человека в киоске стопку газет и писем, сложил в сумку через плечо и пошел. Сонька пустилась следом. Она начала понемногу привыкать к темпу и даже смогла на ходу задать еще вопросы Рыжику.

– Ты что, подрабатываешь почтальоном? – спросила она у мальчика.

– Сегодня – да.

– Почему сегодня?

– Нужно расплатиться за вчерашнюю ночь и чей-то непомерный аппетит.

– И много тебе заплатят?

– Как раз хватит.

– То есть у тебя не останется денег?

– У меня их не будет. Я сделаю работу, писарь – тот, что выдал газеты – поставит мне отметку. Мой долг спишется.

– Долг? Ты что, влез в долги из-за меня?

Мальчик остановился.

– Слушай, ты все не так поняла. У нас такая система, понимаешь. Ты можешь всем пользоваться, потом надо просто все отработать. Не важно, с тобой я был или без тебя.