Пустых искусственных забот
И, вроде, нравится без боли,
Без разных траурных заскоков,
Но неживое сердце, что ли,
Без этих самых кровотоков…
Пускай с тобой мы не друзья
И не враги на счастья поле:
Ты это… здравствуй, вот и я,
С своей таблеткою от боли…
Мне бы доктора, право, не тела
Мне бы доктора, право, не тела,
Мне бы доктора глупой души…
Улыбалась, любила, летела,
А теперь продают за гроши.
Да и ладно бы с ладной ценою —
Хоть чего-то с паршивой овцы,
Что когда-то звала за собою,
Ретушируя струпья гнильцы…
Вот бы знать бы ещё до начала,
Хотя знал, предрекая итог,
Интуиция звонко стучала,
Своей веной набухшей в висок.
Обращая внимание сразу,
На излишнюю смелость в словах,
Как же сложно заметить заразу,
Как же сложно увидеть в глазах
За искрою побитую тварь,
До тебя… с истерическим смехом,
Выдающую грязь за янтарь.
Для торговли душою с успехом,
Продавая со знанием дела,
Да чего там… Пиши – не пиши,
Мне бы доктора, право, не тела,
Мне бы доктора глупой души…
Что-то вышло – не дать, не взять…
Что-то вышло – не дать, не взять,
Даже как-то неловко, вроде…
Никому это не отдать,
Но доступное по природе.
Никому – ни тебе, ни вам,
Даже мне иногда – не важно…
Это таинство пополам
Не прилепишь на сердце дважды.
И вполне и, возможно, там,
Где создатель мешает эры,
Чей-то вечно молчит тамтам,
Подбирая себе размеры…
Нет, ну правда, не угадать —
И зачем, и к чему примеры,
Если можно к тамтаму встать
Там, где вечность мешает эры…
Demen Keaper
Ещё одна строка в скрижалях…
Мы перед смертью уязвимы,
Других не ведаем преград…
Напрасно лет холодных Зимы
Листки срывают Светлых Дат…
Пускай разлуки бесконечно
Врываются, как синий лёд.
Нас манит Путь на небе Млечный
В цветной волнующий полёт…
Моей строки алеет пламя,
Вплетая огненный узор
В сердец неуязвимых память,
Где встречи живы с давних пор…
Вдохни наброски поцелуя,
Объятий тайны расшифруй!
Смотри, как ангелы рифмуют
Потоки невесомых струй,
В которых Время торопливо
Течёт в неведомую даль
Туда, где Филин прозорливый
Вписал одну строку в скрижаль…
Опять заламывая руки
С бесстрастным и скупым лицом,
Приходит вестником разлуки
Рассвет в неугомонный дом…
Но вновь придут на смену встречи,
Улыбки и восторг в глазах.
И Ночь тела огнём излечит,
Часов развеяв хрупкий прах…
Волшебные фрагменты памяти…
А вы водили дочку в садик?
С тех пор минуло тридцать лет,
Но память сердце нежно гладит,
Открыв мне Вечности секрет…
Сияла гордость в каждом шаге,
И маленькой руки тепло
Доверия писало знаки,
Отца украсив ремесло…
Не хочет верить трезвый разум,
Что этой крохи больше нет,
Что Время строгие указы
Вписало в проездной билет…
И женщина ведёт двух дочек,
Отдав души своей покой…
И сердце мне пером щекочет
Хранитель тёплою рукой…
Пусть мало делал фотографий—
Другие были времена…
Портреты детские на шкафе
Не могут всё вместить сполна…
Но память – верный мой попутчик —
Дарует счастья островки,
Имея к ним заветный ключик
И ритмы искренней строки…
И даже собственное детство
Прошло отдельной стороной…
Пусть рядом, даже по соседству,
Но чувства яркою волной
Наполнят каждый уголочек,
Как вспомню детскую ладонь.
И рядом семенит комочек,
Вручив в иные страны бронь…
Друзей процессия в окне…
Я слышу робкий колокольчик.
Всё ближе раздаётся звук,
Он словно испечённый пончик…
У Счастья замыкает круг.
Зверята из забытой сказки
Гуськом шагают за окном,
Вливая радужные краски,
Которыми забыт мой дом…
У каждого на длинной ветке
Звенят при шаге бубенцы,
И крепко спят в кроватях детки —
Послушные и сорванцы…
Я знаю, чем друзей потешить:
По блюдцам разолью компот,
В сердечные впуская бреши
Немного задушевных нот…
Зверятам помашу в окошко
И мы присядем за столом,
И будет месяц понарошку