Продавец складывает товар в тканый мешок. Матушка расплачивается и уводит меня от прилавка. Пока мы не оказываемся в уединении за стенами дома, она хранит молчание.

– Следи за тем, что говоришь. Прошу, Лесия, это очень серьезно. Я понимаю, ты волнуешься, совершаешь необдуманные поступки. Отец и так постоянно тебя прикрывает, но твои постоянные проступки…

– Извини, матушка. – Неужели действительно я внесла изменения? Нет, невозможно. Нам всем уготован единственный путь, следуя которому мы реализуем себя, напитывая материальными и нематериальными благами общество. – Я прилягу с дороги, к обеду выйду.

– Отдохни, доченька. – Матушка целует меня в лоб и уносит яблоки на кухню.

В своей комнате я не нахожу себе места. В конце концов начинаю перебирать вещи: после замужества придется покинуть отчий дом. Сборы нарушаются повелением матушки:

– Идем обедать, отец вернулся.

– Конечно. – Я приглаживаю выбившиеся волосы и следую на кухню.

Помыв руки, мы усаживаемся за обеденный стол. Слова благодарности – и приступаем к пище: немного свежих овощей, кусок ржаного хлеба, запеченная скумбрия с отварным картофелем. Система обеспечивает нас сбалансированным рационом – мы не переедаем и не выбрасываем продукты.

– Отец, ты ведь знаешь, кто уготован мне.

– Да.

Я смотрю на него с надеждой.

– Расскажи! – Я надеюсь снять пелену сомнений.

– Я не имею права разглашать информацию. Тебе незачем волноваться, – он пытается меня успокоить.

– Лесия, отец прав.

Матушка пододвигает ко мне тарелку с рыбой:

– Ешь.

– Но…

У меня много вопросов, но под строгим взглядом отца я продолжаю трапезу.

– Ты и так засиделась. Скажите на милость, в самый край определили суженого! Выбрали наряд?

Отец не заостряет внимание на моем неповиновении, но новая тема не становится спасением.

– Почти. – Я отправляю очередной кусок еды в рот. Отец продолжает внимательно наблюдать за мной. Молчание, пока я пережевываю пищу. – Я в сомнениях между двумя платьями. Завтра еще раз посетим салон…

– Женщины, – вздыхает отец, откидываясь на спинку стула.

Матушка нежно дотрагивается до его плеча. Мне бы радоваться семейной идиллии, но вместо этого чувствую себя некомфортно. Я нахожусь рядом с ними, но кажется, я далеко от них. И с каждым словом, взглядом, жестом расстояние между нами увеличивается. У меня кружится голова.

– Прошу прощения, я оставлю вас. Хочу еще раз взглянуть на вещи, которые возьму с собой.

Я не могу оставаться за столом, аппетита нет. Матушка одобрительно кивает, а отец поднимается со своего места, чтобы поцеловать меня в макушку.

– Это и твой дом тоже. Ты всегда можешь вернуться, чтобы забрать то, что оставила, – ободряет отец.

Вернуться, чтобы забрать, а не чтобы остаться. Хотя чему я удивляюсь – никто не возвращался. Зачем, если и так все наполнено гармоничной радостью совместного существования.

– Я знаю.

Возвращаюсь к себе в комнату и пытаюсь понять, что я чувствую. Может, я заболела неизвестной болезнью, симптомы которой – окрашивание жизни в серый цвет и ощущение неудовлетворенности, тяжести. Прикладываю ладонь ко лбу. Температуры нет.

Покидаю комнату и медленно иду к гостиной, родители должны быть там. Мне надо узнать, точно ли я здорова.

– Он моложе ее. Их соединили, полагаясь на идентичность нерасшифрованных отметок. Больше ждать нельзя. Промедление опасно – Совет и так несколько раз присылал уточнения по ней, – как всегда сухой и бесстрастный голос отца. Останавливаюсь, прислушиваюсь к разговору.

– Еще два дня, – голос матушки, и затем тяжелый вздох, то ли ее, то ли отца. – Что со звездой?

– Она создает свою колыбель… нельзя отменять союз. Если бы он не пропал! – отец говорит тихо. Мне приходится приблизиться вплотную к залу и прижаться спиной к стене. – Его сестра связалась с нами, наполненная опасениями. Она предполагает, где он может быть. Обычно мы не вмешиваемся в мироустройство иных, как и они в наше. Нас разделяет не только лес, но и само отношение к жизни. Только глупцы могут жить без предначертанного! Совет узнал о них слишком поздно, их много – Вселенная не одобряет жестокости, поэтому приходится мириться с их существованием, пока они не мешают нам. К тому же они полезны: благодаря Соглашению они обязаны обеспечивать Систему сельскохозяйственными продуктами.