Социология мыслилась чикагцами как эмпирическая наука (настолько, что специальное занятие разработкой теории и методологии рассматривалось как бесплодное дело, не заслуживающее траты времени и сил). Превращение социологии в эмпирическую науку было смоделировано Парком по образцу психологии, которая в XIX в. стала в полном смысле слова наукой благодаря утверждению в ней экспериментального метода и появлению лаборатории. В случае социологии своего рода лабораторией был признан город; проведение собственно экспериментов, однако, не требовалось, поскольку совместное существование людей само по себе виделось как эксперимент[9].

Так эмпирическая социология стала у чикагцев городской социологией. Программа эмпирических исследований была предложена Р.Э. Парком в его ранней большой статье «Город: предложения по изучению человеческого поведения в городской среде» (1915)[10]. Корни многих знаменитых чикагских исследований 1920–1930-х годов обнаруживаются в тех или иных разделах этой работы. Большинство исследований проводилось в Чикаго как образцовом крупном современном американском городе, часть исследований – в других городах и даже не только в городах[11].

Поскольку быстроразвивающийся крупный современный город был не просто площадкой для проведения исследований, но и мыслился как арена, на которой развертываются все основные социальные процессы, в том числе специфически современные, и на которой все больше раскрывает и выражает себя человеческая природа, то городские исследования чикагцев всегда были в той или иной мере исследованиями общества как такового, современности и модернизации как таковых, человеческой природы как таковой[12]. В лучших их образцах ясно и недвусмысленно присутствовали эти акценты.

Эмпирические исследования чикагцев были ориентированы на тесную связь с практикой и были проблемно-сфокусированными. Так, исследования естественных ареалов, сообществ и соседств стали фундаментом для нового районирования Чикаго (во многом сохранившегося по сей день). Целый ряд исследований проводился в тесной связке с работой всевозможных комиссий (по расовым отношениям, по трудовым отношениям, по работе с детьми и подростками-правонарушителями и т. д.). Предполагалось, что социология не только может, но и должна приносить реальную и ощутимую пользу людям – как конкретную, так и, в более широком смысле, просветительскую.

Тематически это были очень разнообразные исследования. В них была широко представлена собственно городская тематика: внутренняя структура города, городские сообщества, многообразие городских культурных миров и образов жизни. Сюда можно отнести исследования города как мозаики миров (Х.У. Зорбо, «Золотой берег и трущобы», 1929[13]), еврейского гетто и прочих видов гетто (Л. Вирт, «Гетто», 1928[14]), негритянских сообществ (Ч. Джонсон, «Негр в Чикаго», 1922[15]), общины хлыстов (П. Янг, «Пилигримы Русского городка», 1932[16]) и т. д. Интенсивно исследовались всевозможные городские институты: городская семья (Э.Р. Маурер, «Семейная дезорганизация», 1927[17]; Э.Ф. Фрейзер, «Негритянская семья в Чикаго», 1931[18]; работы Э.У. Бёрджесса, Л. Котрелла и др. о семье и браке[19]), занятия и профессии (Ф.Р. Донован, «Продавщица», 1929[20]; Э.Ч. Хьюз, «Рост института: Чикагское агентство недвижимости», 1979 [1928][21]), газеты (Х.М. Хьюз, «Новость и интересная история», 1940[22]; Р.Э. Парк, «Иммигрантская пресса и ее контроль», 1922[23]) и кино (исследования влияния кино на разные аспекты поведения горожан, 1930-е годы[24]), гостиницы (Н.С. Хейнер, «Гостиничная жизнь», 1936