– А в третий? – заинтересовался Влад.

– Про третий я даже говорить не хочу.

– Весело. А почему ты не хочешь с ней начать встречаться? У тебя же вроде пока нет половинки, а она самая красивая девушка в училище и бегает за тобой, как привязанная, – заинтересовался Исупов. Рома поднял хмурый взгляд от кружки, посмотрел на Влада, пару раз глубоко вздохнул.

– Да она чокнутая, и вообще…

Покровская быстро поднялась со своего места и отправилась на поиски брата, чтобы не слышать дальнейшей тирады о том, какая Лиса плохая.

***

– Убью, – выдавил Рома, смотря на Сашу, когда они остановились около старой пятиэтажки.

– Прости, – повторил его друг. – Меня Кристина опять сдала.

– Денег пожалел? – сквозь зубы поинтересовался Рома, в очередной раз пытаясь вырвать руку. Не получилось.

– У меня лишних нет.

– У меня бы попросил, – пробормотал Легков и уже нормальным голосом обратился к Беляниной, повисшей у него на локте. – Да отпусти меня!

– Ромочка, какой-то ты сегодня нервный. Смотри, что я тебе принесла, – проворковала та, похлопав хмурого Легкова по щеке. Она достала из сумки коробку и с невозмутимым видом протянула ее Роме. Тот, заинтересовавшись, взял, прочитал и передал Белянину, глухо зарычав.

– Новопассит, – прочитал Дима, перегибаясь через плечо друга. Саша тут же спрятал таблетки в карман, пока Покровский не поинтересовался, что это. Хорошо, что он плохо разбирался в лекарственных препаратах не только первого мира, но и второго.

Четверка стояла в пустом дворе около скамьи, у которой на сиденье не хватало одной доски. Пока Рома с Сашей ругались, а Лиса умирала от счастья, прижимаясь к руке Легкова, Дима всматривался в окно четвертого этажа. Но вряд ли он что-то смог бы увидеть, потому что нужное ему окно было предусмотрительно плотно закрыто портьерой. И, кроме цветочных горшков и розовых занавесок, ничего увидеть было нельзя.

– Слушайте, может, нам уже переименоваться? Не Трезубец, а Четверозубец? – сам пошутил, сам посмеялся над шуткой Покровский, снова подходя и друзьям. Рома смерил его злым взглядом, Саша сделал вид, что зевнул, скрыв улыбку рукой.

– Не. Мне со Стихиями больше нравится, – ответила Лиса. – Вы какие-то странные. Вот, например, что мы здесь забыли?

– Кстати, да, – поддержал сестру брат, и вся троица повернулась к Покровскому. Тот задумчиво потер подбородок, а потом поманил их пальцем к себе.

– Мы секретные агенты, и нам надо узнать, что происходит на четвертом этаже, в квартире с коричневой дверью, – шепотом поведал он, положив руки на плечи Саши и Ромы, заставляя их нагнуться.

На его слова реакция у всех была разная. Рома устало вздохнул и прикрыл лицо ладонью, словно собирая все свое самообладание. Саша хмыкнул, ничуть не удивленный таким раскладом вещей. Одна только Лиса проявила интерес к намечающейся «операции».

– А что там?

– Там вражеский штаб. Надо узнать, что они задумали, – поведал Дима. Саша усмехнулся.

– А что у Трезубца за враги? Неужто там Темнов обосновался? – Лиса, удивленная собственной догадкой, с сомнением покосилась на неказистый дом, сомневаясь в том, что там будет проживать Его Высочество.

– Бери выше, – хмыкнул Саша. Его сестра задумалась.

– А что, выше Темнова есть кто-то еще?

– Намного выше! – заверил ее Покровский.

– Даже идей никаких нет, – призналась Белянина. – А какой это город?

– Новосибирск, – ответил Саша, хотя, когда Дима проводил их сюда через портал, точно так же, как и все, не представлял, куда Покровский снова собрался.

Лиса резко потеряла интерес к «операции», разогнулась, тяжело вздохнула, как и Легков пару минут назад, и достала из кармана жвачку.