Король стоял на вершине главной башни, смотря на горизонт, где, по слухам, уже собирались силы северян. Его лицо было суровым, но в глазах горело пламя решимости. Он понимал, что это будет их последняя битва. Если столица падёт, королевство прекратит своё существование.

– Мы дадим им бой, который они запомнят навсегда, – сказал он своим генералам. – Эти стены – наш дом, наша душа. Если мы падём, мы падём как герои.

Ночь перед началом осады была напряжённой. Северяне готовились к атаке, собирая тараны, лестницы и осадные башни. Их кузницы работали днём и ночью, изготавливая новые орудия. Воины готовили оружие, проверяли доспехи и поддерживали друг друга разговорами о победе.

Диана чувствовала себя, словно находилась между двух миров. Она не могла поддерживать ни одну из сторон, потому что каждая из них несла смерть и разрушение. Но она знала, что решение близко, и она должна будет сделать свой выбор.

На следующий день солнце взошло над полем, где армия северян выстроилась в боевой порядок. Фикс, одетый в свои боевые доспехи, взобрался на возвышение, чтобы обратиться к своим воинам.

– Сегодня мы сокрушим их гордость, – провозгласил он. – Эти стены будут падать, как падали все, кто пытался нам сопротивляться. Мы не просто покорим их, мы сотрем их имя из истории.

Солдаты ответили громким рёвом, их голоса эхом разносились по равнине.

В то же время за стенами столицы готовились к обороне. Лучники заняли позиции на бастионах, катапульты были заряжены, и солдаты, стоявшие на стенах, смотрели на горизонт, где к ним приближалась волна врагов.

Первая атака началась с рассветом. Северяне двинули свои осадные машины вперёд, но защитники столицы обрушили на них град стрел и камней. Тараны горели, осадные башни разрушались, а земля вокруг стен была усеяна телами.

Фикс наблюдал за сражением, его лицо оставалось невозмутимым.

– Это только начало, – сказал он своим командирам. – Они ещё не видели, на что мы способны.

Диана смотрела на всё это издалека. Её сердце разрывалось от боли, когда она видела, как люди умирают ради амбиций Фикса. Но внутри неё росло ощущение, что скоро её жизнь изменится. Эта битва станет не только финалом войны, но и поворотным моментом в её судьбе.

Палатка Фикса, самая большая и роскошная во всём лагере, стояла в центре, словно символ его власти. Внутри её пространства царила атмосфера силы и дисциплины: карты были разбросаны по столу, вокруг которого постоянно заседали военачальники, обсуждая тактику и стратегии. Фикс был в эпицентре этих обсуждений, его уверенные слова и жесты вызывали у подчинённых уважение и восхищение.

Диана проводила большую часть времени в этой палатке. Она не могла уйти далеко, ведь её состояние становилось заметным. Её округлившийся живот был символом нового начала, которое казалось таким странным и противоречивым в сердце войны.

Фикс становился всё более внимательным к ней. Его взгляды, в которых раньше была лишь холодная властность, стали мягче. Он больше времени проводил с ней, особенно по ночам, когда шум сражений и обсуждений стихал.

– Ты выглядишь уставшей, – однажды сказал он, садясь рядом с ней.

Диана удивилась. В его голосе была не только забота, но и что-то большее – желание защитить её.

– Война – это тяжело, – тихо ответила она, не желая показывать свои истинные чувства.

Фикс протянул руку и положил её на её ладонь. Этот жест был простым, но он заставил её сердце замереть.

– Я сделаю всё, чтобы наш ребёнок родился в мире, где никто не сможет угрожать ему, – сказал он, его голос был твёрд.

Диана смотрела на него, и в её душе разгорелась буря. Она пыталась ненавидеть его. Ведь этот человек убил её родственников, возможно, даже отца. Этот человек разрушил её жизнь и лишил свободы. Но теперь, когда она видела его таким – сильным, уверенным, но способным на заботу – что-то в ней менялось.