Четыре Искры на Байкале Николай Александров

Четыре Искры на Байкале

Посвящаю эту книгу своему папе –

Александрову Борису Николаевичу.

Глава 1. Офис

На Байкал мы выбрались, как это обычно бывает, совершенно спонтанно.

Две тысячи двадцатый год принёс на землю эпидемию ковида, моментально сметя и разрушив ближайшие и отдалённые планы на отдых, да и вообще поставив под вопрос все жизненные приоритеты и пути дальнейшего развития. Весна двадцать первого, словно сбитый маятник, качалась от солнца и оттепели с лужами и снежно-грязной кашей на дорогах до вьюги и резкого похолодания.

– Всё! Я хочу на море! – Женька потёр чуть припухшие и покрасневшие от компа глаза и с тоской посмотрел на хмурое московское небо. Тимо́ха чуть дёрнул уголком губ, что, видимо, должно было означать саркастическую усмешку. Глаза его при этом не отрывались от семидюймового дисплея телефона, который в его лапище совсем не казался большим. Руки его жили каждая в своём ритме – правой он орудовал вилкой, почти не промахиваясь по макарошкам с котлетой, а большим пальцем левой он интенсивно давил монстров в очередной РПГ-игрушке.

Серж, чуть манерно оттопырив мизинец, взял стакан с компотом и, проведя несколькими круговыми движениями перед тонким носом, словно дегустируя запах изысканного коньяка, завёл глаза горе́ и молвил:

– Мммда, было бы неплохо!

Все наши приключения, ну, или похождения, это уж кому как, чаще всего начинались именно так – дело было вечером, делать было нечего))).

На сей раз это был день-деньской, а именно обед, и сидели мы в офисной столовке.

– На море, на море… – я постучал пальцами по столу. Мозг, словно сонный окунь, начал следить за блесной свежей идеи. Последние две недели наш головной офис готовился к запуску нового продукта, поэтому все активности были сведены к минимуму, мы подчищали остатки и находились в менеджерской нирване. Доставалось только Женьке – он был руководителем, и на него упала вся отчётность и подготовка логистики.

– Кто ж нас отпустит накануне запуска? – задал я риторический вопрос.

– Я! – Женька состроил невинную рожу и слегка закатил глаза.

– Упс, – проняло даже Тимоху, и он оторвался от экрана своего смарта, – нас что, увольняют?!

Тимо́ха, несмотря на свои внушительные габариты – под два метра рост и фигура уставшего бодибилдера, имел цепкий ум и внимание к мелочам. Он заведовал складом, транспортом и отвечал за все хозяйственные мелочи. При этом он всегда помнил, что где лежит, кто куда поехал и кому что поручено. Его рабочий блокнот напоминал китайскую грамоту – кружочки, стрелочки и прочее, с редкими вкраплениями слов. Это напоминало стенографию, которую мог понять только он сам.

– Не у-во-ль-ня-ют!

Женька продолжал смотреть на нас с лицом блаженного идиота, получившего конфетку. Только что пришло письмо, что запуск откладывается ещё минимум на две недели. Ковид, граница закрыта и так далее. Так что на недельку мы вполне можем взять отпуск!

– Ха! – Мой снулый окунь резко активизировался и ринулся за свежей идеей, разматывая её в стройную цепочку.

– Ну, тёплого зарубежного моря нам не видать как своих ушей! Ибо, во-первых, границы закрыты, прививки мы ещё не сделали, да и вообще… из недели два дня на перелёты, потом похмелились, потом протрезвели… окунулись, и пора улетать! – Мы весело переглянулись и рассмеялись. За три года нашего знакомства мы напились до похмелья только один раз, и то помогая Тимохе смириться с разводом.

При этом само понятие «похмелье» в классическом его понимании, это когда потрескивает голова, хочется пить и немного полежать, относилось только ко мне с Тимой. Жене с Сержем было ПЛОХО! С тех пор мы дружили вместе, а пили по интересам.

– И поэтому-у-у… – я безразлично посмотрел вверх, уткнулся взглядом в лампу дневного света и резко выдохнул: – На Байкал!

Реакция Сержа была мгновенной:

– В Сочи! Там теплее!

Переход от сонного ужа до распушившейся кобры всегда занимал у него миллисекунды. Сколько девушек попались на эту хитрую уловку змея-искусителя! Вот стоит перед ней чернявенький, кучерявенький ботаник и, застенчиво поправляя очёчки, чего-то там лепечет про её руки и глазки… Девица начинает скучать и, не чувствуя для себя никакой угрозы приставания, расслабляется… И вдруг! Ей в губы впивается страстным поцелуем горячий южный мачо с дерзким взором и нежными сильными руками! Переход настолько стремительный, что редкие крепости не сдавались на милость победителя.

Все взгляды скрестились на Женьке. Он был не просто наш начальник. Он был признанный нами лидер. Это совсем не значит, что мы смотрели ему в рот и слепо выполняли все его распоряжения. Скорее всего, всё было даже наоборот – каждый из нас был самостоятельной единицей, порой даже чересчур умной и чересчур самостоятельной и норовистой единицей. Но Женя был тем возницей, который мог запрячь нас в одну тройку и направить в нужную сторону.

Поэтому мы смотрели на Женьку.

На Тимо́ху я даже не оглядывался – судя по отсутствию сопения за спиной и по тяжёлой лапе у меня на плече, мой друг собран и согласен со мной.

Женька с полуулыбкой и лёгким прищуром смотрел на нас. Он не выпендривался и не тянул мхатовскую паузу. Он думал. Его логические построения иногда ставили нас в тупик, но всегда приводили к повышению прибыли, а соответственно, и повышению наших премий.

Прищуренные глаза почти закрылись и распахнулись.

Взгляд сместился и сконцентрировался у меня за спиной.

– Тимофей! – громко и сурово гаркнул он. (На мой вкус, даже слишком громко, ну да лишним не будет!) – Когда ты уже наведёшь порядок с логистикой в иркутском филиале? Завскладом так и не выбрал, отчёты шлют кто во что горазд. Сергей Андронитович! Вы когда последний раз были в Иркутске? Там слово «тренинг» уже, наверное, и забыли!

Серж, выпендривающийся со своим компотом и, судя по задумчивому взгляду, уже прогуливающийся по Ривьере, вскочил и, чуть не вытянувшись по стойке смирно, с лёгкой злостью и укоризной заговорил:

– Я-то здесь при чём? Вы два раза не подписывали мне командировку – то денег нет, то ростовский филиал важнее!

– Ладно, ладно, не кипятись! Ты тренинг-менеджер, настоял бы, если чувствуешь, что есть необходимость! – говорил Женя уже гораздо тише, ибо тишина в столовой стояла почти полная. Народ даже жевать перестал, любуясь редкой офисной забавой: «Разнос начальником своих друзей-подчинённых».

– Оля! – Женя повернулся к своему секретарю: – Подготовь на воскресенье билеты и командировочные в Иркутск. В четверг – обратно!

– Хорошо, всё сделаю! – Ольга быстро черкнула несколько загогулин в ежедневник, с которым, я так подозреваю, она даже ночью не расставалась, пряча его под подушку.

Ну вот, теперь мой выход!

– Евгений Алексеевич! – Я поднял руку, словно в школе. Зашумевшая было столовка опять притихла в ожидании продолжения офисной потехи. – А я могу попросить вас всех задержаться на пятницу и субботу? Просто у меня давно был запланирован тренинг-митинг на эти два дня, а до четверга уже распланированы встречи по области. И я хотел бы, чтобы обязательно встретились и поговорили с моими ребятами.

– Я не останусь! – Из-за моей спины вылез Тимоха. – У меня и тут дел по горло! Да и зачем я медицинскому отделу?

– Зачем?!! – Я встал и отступил на шаг в бок, чтобы видеть всю троицу. – Твой склад и логистика нас грузят по остаточному принципу, есть сложности с доставкой, тренингов нормальных тоже не проводилось уже давно! Мы как будто к другой компании относимся!

Серж приподнялся что-то сказать, но Женя хлопнул ладонью по столу, прекращая базар, и, повернувшись к Ольге, устало потёр переносицу, вздохнул и сказал:

– Командировка в иркутский филиал! Билеты, проживание с воскресенья до воскресенья! Его взгляд уткнулся в меня: – Должен будешь!

Я хмыкнул и, приложив левую руку к голове, а правую – к виску, гаркнул:

– Выполнением плана отдам!

Выбор Иркутска – Байкала для нашего отдыха и командировки был неслучаен. Десять лет назад нас с Женей свела судьба в иркутском филиале большой международной компании. Я возглавлял медицинский отдел, Женя пришёл чуть позже с повышением из своего родного Новосибирска на должность директора. Через два года его позвали в Москву с повышением, где он скачками стал подниматься вверх по служебной лестнице, возглавив в конце концов весь московский офис. Год назад этот змей-искуситель всё же уговорил меня переехать в Златоглавую. Но со мной было всё как с той девицей из американской пословицы: «Можно вывезти девушку из деревни, но вывести деревню из девушки – никогда».

Я любил свой город, который можно без пробок проехать насквозь за сорок минут, с его трамваями и отсутствием метро. Скучал по голубому небу от края до края триста дней в году. Скучал по своим дальним командировкам на служебном автомобиле, когда за один перегон можно было проехать больше тысячи километров. Бывали участки, где расстояние между ближайшими населёнными пунктами составляло более восьмидесяти километров. Ну, и конечно, я скучал по Байкалу! Мне не хватало в Москве его энергетики, простора, ветров, дующих одновременно в разные стороны, и гор, которые видишь в туманной дымке…

Тимофей был родом из алтайской деревни, и даже Серёга был родом из Иркутска – мы с ним почти год отучились за одной партой на подготовительном в медицинский. Правда, я к тому времени уже окончил медучилилище, армию, параллельно дежуря ночами в реанимации, а Сергуня тогда был пацаном, только окончившим школу. По окончании наши дороги разошлись – я продолжил учиться, закончил, осуществил свою мечту – стал врачом скорой, а Серёга уехал и пропал, как я думал, навсегда. Ан нет! Встретились в Москве, он к этому времени уже стал маститым бизнес-тренером. Я уж думал, что совсем его потерял. А вот поди ж ты, нашлись! Короче, я его переманил к нам!