Ближе к вечеру, перекусив и переговорив с Олегом насчёт ширмы и последних деталей, я решаю вернуться к проекту квартиры Марка. Мне очень важно сделать его как можно лучше, потому что в случае успеха я не только получу отличный гонорар, но и смогу претендовать на клиентов более высокого класса, чем те, с которыми работаю сейчас.

Но легко сказать! Не смотря на месяц работы и бессчётное количество проделанных визуализаций, успехи по этому проекту у меня настолько скромные, что можно сказать, что их нет. Не могу понять, чего хочет заказчик: весь декабрь присылала ему разные варианты, а ему всё не нравится. То слишком по-деревенски, то мрачно, то ему кажется, что я предлагаю ему сделать берлогу закоренелого холостяка или комнату бунтующего подростка. На редких личных встречах я, как могла, пыталась вывести его на личный разговор – надеялась, что он хоть словом обмолвился бы, что он любит, чем он горит и чего ждёт от жизни.

Марку около сорока: он успешно занимается бизнесом, владеет несколькими ресторанами и клубами в Москве, недавно пережил скандальный развод с молодой женой, и сейчас хочет жить так, словно ему снова двадцать. Что-то в его бритой голове, тяжёлом взгляде близко посаженных глаз и тяге к спортивным вещам напоминает мне лихих парней из девяностых. Не удивлюсь, если у него было криминальное прошлое – но это только мои догадки. «Карина, ты молодая, у тебя отличный вкус и достойный послужной список. Сделай мне что-нибудь безбашенное и крутое, в моей жизни мало адреналина и позитивных эмоций. Пусть они будут хотя бы в моей квартире», – это всё, что сказал мне Марк во время нашей первой встречи. И как я не билась и не старалась угодить ему, он всё время отмахивался и говорил, что это не то. «Это понравилось бы моей жене, а я не хочу, чтобы что-то напоминало мне об этой меркантильной курице», – этот аргумент я слышала от него чаще всего, поэтому лишний раз уяснила для себя, что если любовь и есть, то длится она от силы пару лет, пока не проходит романтический дурман. Когда розовые очки разбиваются, реальность престает в настоящих цветах – а именно в цветах денежных купюр, за которые жена Марка так сильно любила своего мужа. Довольно тривиальная для столицы история, о которой не упустили случая написать вульгарные СМИ. «Красивый холостяк свободен, самки, начинайте охоту», – примерно с таким подтекстом публиковались статейки после их развода. Небольшая депрессия моего клиента по этому поводу только усложняет мне задачу – впрочем, я люблю трудности, и во мне ещё не закончился запал довести эту сложную работу до конца.

Погрузившись в мыслительную деятельность, я делаю себе ещё одну чашку кофе – на этот раз капучино, с ложечкой карамельного сиропа. Я открываю вкладку браузера, подкладываю к ноутбуку блокнот для записей и приступаю к работе. Но не проходит и часа, как у меня неожиданно пропадает Интернет. Я захожу в настройки подключения к сети, но с ними всё в порядке – просто нет сигнала. Минутой или двумя позже за стеной раздается характерное сверление дрелью – очень интересно, кто это затеял ремонтные работы в разгар праздников? Неужели это опять шумят мои соседи – молодая семья с детьми из Украины? Я недовольно поджимаю губы и, посмотрев в глазок, высовываюсь из квартиры – они что там, сала переели и совсем с ума посходили?

За стенкой от меня живёт семейная пара из Киева, которые относятся к худшей, с точки зрения соседства, категории людей – дизайнеры-любители. Они то и дело стучат молотками, двигают мебель, забивают и отдирают гвозди, меняют плинтуса и стеклопакеты – и всё делают сами, не желая нанимать специалистов для более аккуратной и быстрой работы. Олесе и Лёше нравится сам процесс, а результат обычно только хуже предыдущих творческих потуг: то дверь плохо насажена на петли, то обои подклеены криво, то ещё что-нибудь не так. Когда я только переехала, они изъявили дикое желание подружиться со мной, но я быстро открестилась от подобной перспективы, чтобы они не стали привлекать меня к своим жилищным экспериментам. О своём роде занятий я умолчала и соврала, что работаю в банке. Кроме того, их трое сыновей вводят меня в бешенство своими оглушающими воплями и непрекращающейся игрой в казаков-разбойников. В последние дни за стенкой тихо – наверно, этих ненормальных детей увезли куда-нибудь на праздники, или их наконец-то кто-то придушил.