Однажды мы отправились в небольшое путешествие по Ростовской области к собору, стоящему на берегу реки Дон. На дворе стоял самый обычный летний день: было безветренно, поля были затянуты ярко-желтым полотном пестрой ткани.

Цвели подсолнухи. Их медовые лепестки светились в теплых лучах солнца. Они поднимали свои тяжелые головки на рассвете, трогательно поворачиваясь вслед за солнечным шаром, который катился по знойному небу, обжигая всё вокруг и посмеиваясь, и грустно опускали их на закате, понимая, что день подошел к концу.

Навигатор вел нас к набережной, к собору, но впоследствии оказалось, что мы приехали… в огород! Сначала мы долго, но безрезультатно кружили по полю. Нежный голос убеждал, что мы едем правильно: «Направляйтесь на север. Через сто метров – резкий поворот налево».

Вот и всё путешествие: сухая грунтовка, заросшая выжженным сорняком. Острые, крючковатые ветки. Сказать, что нам как-то слабо верилось этому навигатору, так это ничего не сказать. «Вы прибыли, ваше место назначения находится справа».

Мы вышли из машины под лучи раскаленного солнца: я в розовом платье и босоножках на каблуке, Аня в бордовых брюках и обтягивающем топе, и Оля в синей юбке-клеш и белой хлопковой футболке.

Упрямо двигаясь к цели, мы пытались пройти сквозь заросли помидоров и огурцов, но куда там, безуспешно! Ноги были в пыли, и нам пришлось нести свою обувь в руках, чтобы не упасть в каблуках здесь, на грядке. Это было очень смешно: навигатор привел нас к задней стене собора. Через заросли попадаешь в чей-то частный дом – а через него лежит путь дальше. Но только в частный дом не попасть!

Иногда мы выражаем свою любовь так же нелепо, потому что наш «внутренний навигатор» барахлит. Хотим приехать в собор, а оказываемся на пыльной овощной грядке.

Как правило, те, кто живут рядом тобой, растут, болеют, учат тебя, как устроен мир, и те, кто близки тебе по духу – это совершенно разные люди. Мы часто боимся ранить своих родственников, сказать лишнее своим слово. Почему? Потому что они знают, как лучше, они слишком волнуются, им нельзя перечить.

Мы скрываем свою боль, чтобы вдоволь поплакать ночью. Наши глаза окутывает близорукость, потому что мы боимся такого будущего, где нас никто не понимает. Наше горло раздирает ангина, потому что в нем застревают, как ножи, вбитые в лед, невысказанные обиды. Мы жертвуем позвоночником и мучаемся от адской боли, потому что не умеем доверять, и нам надо все контролировать.

И в конечном итоге мы запрещаем себе быть собой. Потому что надо быть хорошими. Потому что то чудовище, которое живет внутри нас: настоящее, испытывающее гнев, страх, боль, разочарование, испугает интеллигентных родственников. Доведет до обморока. И не исключено, что по возвращении из царства Морфея они и вовсе от тебя отвернутся, по крайней мере, до того момента, пока ты снова не начнешь им подыгрывать.

Может, поэтому я так ценила то, что у меня были Аня и Оля. Духовная семья – это те люди, которые очень редко встречаются в жизни. И если тебе выпал такой шанс – хватай его, держи, цени. Даже если ты упадешь, расшибешься, наворотишь кучу ошибок, они скажут, что всегда на твоей стороне.

Мысли о собственном бессилии часто посещают меня по ночам и добавляют в мою разумную, размеренную жизнь семейного психолога нотки идиотизма. Вообще я люблю ночь: только не такую. Эта ночь безжалостна, все тяжёлые мысли обнажаются и высвечиваются, как прожектором.

Час назад я завернулась в одеяло рядом со спящим Валерой и рухнула в тяжелый сон. Но сейчас мне не хотелось спать. Впрочем, так случается в последнее время.