Хорошо, что она позаботилась об этом. Ведь даже это тихое слово чуть не сдуло червячка Игнатия с его места, как маленькая морская буря. Но червячок вовремя зацепился покрепче за травинку и теперь был уверен, что может продолжать беседу. Но раз он может беседовать, значит зубы ему больше не грозят. Вряд ли разумное существо будет одновременно поддерживать разговор и жевать собеседника. А взгляд, устремлённый на него, был полон разума и интереса.

– Меня зовут… – начал было червячок Игнатий, но лошадь вдруг кивнула головой.

– Мне кажется, я знаю, как вас зовут, – мягко сказала она. – Ведь вы червячок Игнатий, не правда ли? А моё имя – Висла.

Червячок был ошарашен.

– Откуда же вы узнали?.. Или догадались?..

– Да мы, знаете ли, у себя на конюшне не только овёс жуём, – улыбнулась Висла. – У нас там есть очень даже образованный народ. Около моего денника… Ну, денник – это как у человека комната, а у червячка норка… В общем совсем рядом со мной одна девушка своему младшему брату читала книжку, пока они дожидались занятия. Про замечательного говорящего червячка Игнатия, которому всё интересно и у которого крылья выросли. Вот я имя и запомнила. А вы не хотите, червячок Игнатий, научиться верхом ездить? Я сейчас как раз свободна. Могла бы научить. Думаю, у вас получилось бы.

– У меня? Но ведь я такой небольшой!.. И потом вы без седла…

– Так седло как раз и нужно для больших и неуклюжих. Для тех, кто думает, что лошадью управлять можно только тогда, когда повод дёргаешь или в бок каблуком стучишь. Хороший всадник и понятливая лошадь могут и без всего этого понимать друг друга.

– Ну, тогда… – волнуясь, произнёс червячок Игнатий. – Мне было бы, конечно, очень интересно попробовать. Я столько читал про всадников…

– Тогда взлетайте мне на спину и устраивайтесь поудобнее. Лучше всего там, где грива у спины заканчивается. Чтобы можно было за неё ухватиться. Не бойтесь, больно мне не будет. Даже когда взрослый человеческий новичок цепляется, чтобы усидеть, и то не больно. Мы, лошади, крепкие существа. А насчёт управления вот как договоримся. Если вы направо захотите повернуть, то слева от гривы меня похлопайте. Если налево – то наоборот, похлопайте справа. Если надо быстрее поскакать, то справа и слева сразу. Если потише или остановиться, то просто справа и слева нажмите, не хлопая. Вот и всё. Моё дело – к этим сигналам прислушиваться и выполнять их.

Червячок Игнатий закрепился понадёжнее, свернув петелькой самую нижнюю прядь волос на гриве и свесив кончики тела справа и слева. Потом набрался духу – и похлопал Вислу с обеих сторон.

Лошадь пошла шагом. Раз-два-три-четыре – ступали её копыта. Раз-два-три-четыре. Червячок почувствовал, как оживилось её горячее тело, как заходили мышцы под лоснящейся шкурой. И тут он уже точно ощутил себя на корабле, медленно выходящем в море.

Он похлопал ещё раз. Висла пошла быстрее. Похлопал ещё – и вдруг она побежала. Вот это да! И топот у неё изменился. Раз-два, раз-два…

– Этот бег называется «рысь», – сообщила Висла на бегу, ничуть не задыхаясь.

А что если похлопать снова? Побежала быстрее! А ещё?..

И вдруг бег изменился. Он превратился почти в полёт. Ноги ударяли теперь опять по-другому: раз-два-три, раз-два-три… И среди этих «раз-два-три» червячок Игнатий ощущал, что они с Вислой на самом деле ЛЕТЯТ над землёй!

– Это уже галоп! – крикнула Висла. – Молодец, червячок Игнатий. Галоп я особенно люблю.

Да, первым не выдержал такого бега сам червячок Игнатий. Тело лошади ходило под ним ходуном. Земля неслась навстречу так, что всё внутри обмирало. И он подал знак притормозить.