Чертовка Сима Гольдман
1. 1
"Дорогая мама!
Я так по тебе скучаю, каждый день во сне я вижу тебя, мы сидим в каком-то райском саду у фонтана. Ты склоняешься ко мне, я чувствую твой запах – такой родной и теплый. Мы разговариваем часами о том, о сём… Мне кажется, я схожу с ума. Тебя нет, мне кажется, что ты плод моего воображения, но просыпаться совсем не хочется.
Я тебя люблю. Твоя Аврора".
Не помню, как давно это началось, кажется, что уже целую вечность – пишу письма родителям по вечерам и бросаю в реку с моста в парке в свободное плавание корабликами.
В дверь тихонько постучались, я взглянула на часы – полночь. Кто бы это мог быть? Вопрос, конечно же, риторический, и так понятно, что пришёл Марк.
– Да, – отозвалась я.
– Ави, это я, можно войти? – Не дожидаясь моего ответа Марк приоткрыл дверь и проскользнул тенью ко мне в комнату. Тихо и бесшумно, как всегда.
Встав из-за стола, я подошла и обняла брата. Родственниками мы были очень далекими, но этот человечек всегда дорог мне был и близок, всегда был и будет лучиком света для меня. Он сжал мою ладонь.
– Что случилось?
– Мне опять сон приснился, на этот раз кошмар, как будто бы мои мама и папа ушли и больше не вернутся. Мне стало грустно, и я к тебе решил прийти, тебе же тоже снятся часто странные сны. – Его вопрошающий взгляд о многом говорил.
Это началось недавно. Его сны стали ужасом для всей нашей семьи, кошмары Марка – наши кошмары. Ему снилось, что его родители сражаются, попадают в плен, ранены, а вот сейчас ушли… Я прекрасно понимала, что это значит – их больше нет, они умерли. Мы никогда не знали его родителей, однажды моя тётя Ира просто принесла его совсем маленького зимой в одеяльце домой шесть лет назад, и с тех пор он с нами. Когда-то девятнадцать лет назад она почти, что также принесла меня. Наши родители, насколько нам известно от тети, погибли в аварии.
– Марк, давай в постель, – я позвала мелкого к себе. Мы легли, обнявшись и я завела нашу песню о храбром рыцаре. Так мы и уснули и кошмары нам больше не снились.
Встала, как обычно, на рассвете – привычка, выработанная годами. Мне всегда было хорошо и комфортно ночью, но я решила, что чем раньше встаю, тем больше успею за день. Мне нравилось смотреть на небо из окна нашего маленького, но уютного домика в Надежде.
Вид был прекрасен, несмотря на кладбище за окнами. С эстетической точки зрения жить здесь было бы некомфортно, у оградки, если бы не тишина и покой, царящие здесь. Кто-то скажет, что это скучно и невыносимо тоскливо. Да, временами бывало даже страшновато, например, зимой, когда могилы, казалось бы, светятся от земли. С практической стороны здесь было замечательно: пение птиц, рассветные лучи словно пронизывали небо и почти безлюдно.
Кофе с утра – лучший друг студента и офисного работника.
Выпив свою дозу, я отправилась на пробежку – мой собственный ритуал. Утренний бег – лекарство от многих недугов, проветривает мозги, приносит умиротворение и чувство приятной усталости мышцам.
Легкой трусцой я начала свой путь, который проходил сквозь то самое кладбище и выходил к трассе через поле.
Из наушников доносился любимый Валерий Александрович со своей знаменитой песней:
Я свободен, словно птица в небесах,
Я свободен, я забыл, что значит страх.
Я свободен с диким ветром наравне,
Я свободен наяву, а не во сне!
(пр. автора: гр. "Ария")
В миллионный раз, прослушивая выученную на зубок песню, я заслушалась и размечталась, как попадаю на его концерт, ведь билеты уже куплены, костюм подготовлен, а настрой боевой.
Если бы знала, куда приводят мечты…
Я споткнулась, в этот момент меня настигла темнота. Не та тьма, где в конце тоннеля свет, а просто темнота и тишина.
Кипелов больше не доносится из моих наушников.
Темнота и тишина.
***
– Нечисть!
– Смотрите, нечисть!
Со всех сторон доносились крики, я не понимала, что происходит вокруг. На меня кричали, тыкали вилами, палками и пальцами, а я впала в прострацию. Помню, как шумиха чуть поутихла, меня схватили и куда-то поволокли. Все вокруг мелькало, шум да гомон, ничего не понять, ни разобрать.
Поняла только, что оказалась в какой – то камере, все вокруг пахло плесенью, сыростью, гнилью и потом немытых тел "коллег по цеху".
Красная пелена, что до этого застилала глаза начала проясняться. Зрение потихоньку начало возвращаться в норму, стук в ушах утихать. Не знаю сколько я там так просидела, казалось бы, целую вечность.
Мысли бродили уже не о концерте "Арии" в моей голове, а какого чёрта тут происходит?!
– На выход! – раздалось громкое и хриплое со стороны приоткрывшейся двери.
Охранник… Какой еще охранник?!
Где моё кладбище, где поле?! Что здесь происходит? Я просто стояла и смотрела на него, но кажется охранник хорошими манерами не обладал, поэтому просто подошел ко мне, схватил за руку и поволок за шиворот куда-то к выходу.
– Эй, ты, громила, а ну поставь, где взял! – заорала я, моё воспитание тоже резко ушло в пятки вместе с сердцем.
Стало страшно, очень страшно, но данный субъект как будто бы не слышал меня и вовсе, сразу представилось, что тащит меня огромный тролль, да я и была почти уверена, что это он и есть.
Вволокли мое бренное тело в помещение, судя по всему, к следователю. Я выдохнула, думала уже убивать будут без суда и следствия.
– Итак, нарва значит… – поцокал еще один внезапно появившийся индивидуум. – Имя есть?
– Имя? Да у меня не только имя есть, но и фамилия и отчество! – Моему возмущению не было предела.
– Ну что ж, разумная моя, это тоже хорошо. Давайте знакомиться. Капитан Альберт Рих Штользерман.
Еврей, пронеслось в моей голове, хотя как это относится к делу, и почему эта мысль посетила меня понятия не имею, человек хоть. Я присмотрелась: темные волосы, серые глаза, шрам на брутальном небритом подбородке. Симпатяга.
Стресс видимо берет своё, разные глупости лезут.
– Студентка, Васильева Аврора Ивановна. Подскажите, любезный, на каком основании я была задержана? Вы нарушаете мои права.
– Ваши права?
– На основании статьи 27 уголовного кодекса Российской Федерации, я требую меня отпустить.
– Интересно. Как так?
– Вы понимаете, что Вы незаконно лишаете меня свободы?
– Нет, не понимаю. Где Ваше клеймо? Чья будете? И куда берут нечисть в студентки, кроме разве что… но нет….?
Хлоп – хлоп, мои нарощенные ресницы трепетали вместе с моими нервами. Он что, издевается, я что ему щенок, чтобы клеймить меня? Кажется, я сказала это вслух.
– Не щенок, как Вы понимаете, все мы под Богом ходим, но вся нечисть ходит еще и под лессом, Вашим хозяином. Кто Ваш хозяин, разумная моя?
– Под каким еще лесссссом? Почему Вы, уважаемый, оскорбляете меня? – я растягивала слова, чтобы до него дошло. Не понимаю, что они тут курят, но делиться со мной не надо.
– Ты, наверное, не местная, беглая значит…
Мы как-то разом с ним притихли, капитан видимо думал о своем, а я о том, как выбраться из этой передряги. Чем-то напоминало сон Марка, это ему часто приходили видения о фэнтезийном мире.
Я присмотрелась к собеседнику, он что – то старательно выводил на листке грязной и потрепанной бумаги. Видимо спонсирование у них нищее, как и у наших полицаев. Голова начала гудеть, а глаза опять защипало и начала застилать красная пелена.
– Позвольте Вашу ручку? – вернул меня к реальности Штользерман.
– Это еще зачем?
– Примерьте – ка наручники, мне кажется, что серебряный очень идет к Вашим глазам.
– Ничего не подходят, у меня глаза зеленые!
А потом весь мир потух, и я провалилась в никуда.
Сознание медленно возвращалось ко мне. Ужас, растерянность – эти и многие другие чувства бурлили. Открыла глаза и обомлела. Я лежала у забора кладбища в траве. Да что здесь происходит?
Пришло осознание того, что, видимо, когда бежала, то споткнулась, упала, а дальше не гипс и "Черт побери", с бриллиантами в перевязке, а потеря сознания и жуткие, но такие яркие видения.
Недолго посидев, я отправилась всё-таки домой, неспешным шагом от греха подальше. Кажется, сегодня не лучший день для пробежек и прогулок на свежем воздухе.
Вернувшись домой, я застала тётку на кухне за приготовлением ее фирменных блинчиков. Она окинула меня тяжелым взглядом с ног до головы, примечая все мелочи, чтобы выдать …
– Ох уж, нечисть, и где тебя носило? – это был скорее риторический вопрос. – Бегала опять? Ну что тебе не сидится дома, выходные как-никак – на учёбу не нужно, суббота – на работу не нужно, ну что с тобой не так-то?
И всё-таки она у меня не плохая, строгая временами, вредная, острая на язык, но любящая. Именно она выхаживала меня малютку, именно она мазала зеленкой мои коленки после уроков по управлению велосипедом, именно она шила своими руками мне платье на выпускной из журнала мод, Список довольно длинный, мне и жизни не хватит ее отблагодарить, к тому же она безумно любит Марка, заботится о нём.
– Моя любимая, Ирэн, со мной сегодня всё не так. Крыша, кажется, начала свой сдвиг в противоположную сторону. – Прокомментировала я, разводя руками. Окинув взглядом стол, поняла, что надо бы помочь с уборкой, а то тётушка готовит, а убирать за собой кавардак всегда забывает или не любит.
– Что случилось? – в её голосе появились тревожные нотки.
– Забей. Упала, ударилась головой, моё воображение нарисовало деревню чудаков из Средневековья, капитана – красавчика, вроде Штользермана и его серебряные наручники, потом бах и прихожу в сознание у оградки кладбищенской.
